Энциклопедия русской души

Русский ценится по анекдоту. Правильно рассказал - значит, свой. Чужой не умеет рассказывать анекдотов. Чужой обязательно проколется. Через анекдот идет взаимопонимание. Доверие. Близость. Деловые партнеры, влюбленные рассказывают анекдоты. Анекдот рассказан - выслушан - на человека нельзя обижаться. Это грех. Он прошел в свои. Ему, девушка, надо "дать". Каждое наше действие содержит в себе зародыш анекдота. Как и бездействие. Провалиться за пределы анекдота - значит выпасть из русского мира.

Власть преследовала анекдот как попытку разгерметезировать ее миф. Анекдот развенчивает. Он - дело. Но он развенчивает и того, кто рассказывает анекдот. Потому что анекдот примиряет с действительностью. Анекдот ободряет. Он откладывает решение вопроса на неопределенное время. Анекдот - это русская церковь. Это конфессия.

Русские рассказывают друг другу анекдоты, чтобы поразмяться в смехе, прежде всего над собой, но есть предел, за который анекдот не выходит. Француз, американец, немец в анекдоте всегда хуже русского. Ясное дело: они в анекдоте неанекдотичны. Они ищут линию поведения. Русский - без линии.

Анекдот - единственная форма русского самопознания. Род терапии. Больше того, род выживания. С другой стороны, это род отчаяния. Любимые герои анекдота - элита бестолковых людей. Бестолковщина не раздражает, а стимулирует. Не сообразили, не предусмотрели - нарвались на реальность. Опростоволосились, опозорились. И смех, и грех. Мы коллективно бестолковы. Соборно - без головы. Взялись за что-нибудь - не получилось.

Вот - анекдот. И почему мы так легко смеемся над собой? Но это - не просто. Мы не любим; когда нам не прощают бестолковщины. Мы бестолковы в высоком смысле презрения к поверхности жизни. Это русская ценность -бестолковщина.

Анекдочивание каждого акта жизни есть форма ее проживания. Без анекдота русское существование было бы невозможно. Что же тогда заложено в голову русского, если он все видит через призму анекдота?

Русское слово подыгрывает анекдоту. В русском синтаксисе спрятан эмбрион анекдота. Анекдотический вирус. Избыточное воображение и недостаточная рефлексия. Из мира выхватывается и развивается до предела его несуразность.

Чукча - гиперболизация русской бестолковщины, гипербестолковщина, которая, с русской позиции, кажется тотальной, а русские выходят умеренно разумными существами. Мы подставляем чукчей, беспомощно стремясь сократить беспредел собственной бестолковщины. То же самое, вроде бы, обереуты. Они довели до предела принцип интеллигентной бестолковщины. Культуру обокрали. И они крикнули страшным криком. Но анекдот не кричит. Даже не разговаривает. Он мычит и смеется, пережевывая культуру.

облом

Облом - пещерный бог, прародитель Серого.

самопознание

- Серый!

- Ну?

- Познай самого себя!

- Это как? - прищурился Серый.

- Это как? - прижал уши Серый.

- Ты чего? - не понял он.

интеллигенция

У меня с интеллигенцией вкусовая несостыковка. Интеллигенция любит арбузы, а я - винегрет. Она - за разум, а я - за океанский бриз. Интеллигенция любит повести, а я - рекламные щиты.

Интеллигенция - секта борцов за народное счастье. У интеллигенции всегда одно и то же: как самодержавие, так плач по народу. А как революция - русские свиньи. Интеллигенция подослала мне привет от учителя жизни.

- Нельзя ли Серого использовать в мирных целях? - спросили заговорщики.

- Зачем? - спросил я.

- На благо народа.

- Да распустите вы этот колхоз, - отозвался я.

- Если вы нам не поможете, - сказала интеллигенция, - мы вам больше не подадим руки.

Я засунул руки в карманы, а интеллигенция спрятала руки за спину.

как выйти из народа

Павел вышел из народа, а его отец, пьяница и драчун, так и не вышел. Павел осмыслил себя в осмыслении нужд народа. Это революционный выход из народа в романе Горького "Мать".

Второй, религиозный, выход из народа - выбор монашества, сектанства, любой другой религиозной активности.

Третий - бандитский. Бандит, принимающий самостоятельные решения, видящий свои интересы, поощряющий свои желания, скрывающийся от погони -расторможенный человек, то есть уже не народ. Народ любит такой выход из самого себя больше других и с удовольствием поет блатные песни.

Четвертый, художественный, выход присущ самородкам типа того же Горького или Шаляпина и напрямую связан с талантом.

Пятый, карьерно-образовательный, затягивает на долгие годы, несет с собой все несчастья первого поколения интеллигенции и руководителей всех уровней. К этому выходу когда-то относился и потомственно-родовой, аристократический. Именно пятый выход порождает большие иллюзии насчет связи народа и власти, вызывает много недоразумений.