Энциклопедия серийных убийц

Доктор Г. Г. Холмс – серийный убийца и «сердцеед» – избавился от десятков жертв таким же способом. Когда полиция наконец ворвалась с обыском в его чудовищный «замок ужасов» в пригороде Чикаго, то обнаружила в подвале огромную печь, где еще лежали обгоревшие останки одной из незадачливых любовниц Холмса. Но самым чудовищным преступлением «доктора пыток» было хладнокровное убийство трех маленьких детей Бена Пайтзела. Двух малышей Холмс отравил газом и закопал в подвале. А обугленные останки третьего – десятилетнего мальчика – были найдены в недрах все той же подвальной печи.

Обезумевшие маньяки используют печи не только как крематорий. Когда немецкие полицейские в 1976 году пришли арестовать убийцу-каннибала Иоахима Кролла, он как раз готовил себе еду в печи: на сковороде с картофелем и морковью тушилась нарезанная кусочками рука четырехлетней девочки.

Пиромания

Наряду с истязаниями животных и затянувшимся ночным недержанием мочи страсть к поджигательству – один из трех рано проявляющихся тревожных симптомов потенциальной мании убийства (см. статью «Триада»). Неудивительно, что некоторые серийные убийцы не избавляются от пиромании и в зрелом возрасте. В конце концов, разрушение составляет смысл жизни серийного убийцы! Излюбленная мишень его – другой человек, но если рядом не оказывается подходящей жертвы, то вполне сгодится и неодушевленный предмет. Поджечь пару-тройку домов – вот способ для серийного убийцы удовлетворить страсть к разрушению.

В конце XIX века Томас Пайпер («Бостонский убийца с колокольни»), забивший дубинкой и изнасиловавший четырех человек (в том числе пятилетнюю девочку), признался, что в промежутках между лихорадочными приступами смертоносной похоти он поджег несколько главных зданий города. И действительно, пожары были любимым развлечением для многих серийных убийц, начиная от чудовищной сиделки-убийцы Джейн Топпэн и «Дюссельдорфского монстра» Петера Кюртена до наших современников Дэвида Берковича («сына Сэма») и Оттиса Туле (преступного партнера Генри Ли Лукаса).

Свирепый человеконенавистник Туле, очевидно, высказался за всех себе подобных, объясняя, что его побуждало поджигать дома: «Мне просто было противно на них смотреть. Чего они торчат на виду?..».

Письма и посылки

Существуют некоторые разногласия по поводу того, следует ли считать так называемого «почтового бомбиста» (террориста, протестовавшего против технократии и с 1978 года разославшего целый ряд посылок с бомбами) серийным убийцей. Некоторые утверждают, что он вполне подходит под это определение, ведь «бомбист» убил трех человек и тяжело ранил больше двадцати. Однако другие склонны считать его скорее революционным фанатиком, прибегшим к насилию ради демонстрации своих убеждений. Этот вопрос остается спорным, но одно несомненно: этот парень достаточно умен. В августе 1995 года он прислал письмо в «Нью-Йорк Тайме» с обещанием воздержаться впредь от террористических актов, если газета опубликует его трактат «Индустриальное общество и его судьба» – пространный манифест, который (несмотря на эксцентричность некоторых положений) отличался литературной грамотностью, ясностью и логикой изложения.

К сожалению, «почтовый бомбист» употребил свой писательский талант и в менее достойных целях. Одновременно с посланием в «Тайме» он отправил откровенно издевательское письмо одной из своих жертв – доктору Дэвиду Гелернтеру из Йельского университета. Такое поведение террориста характерно для серийных убийц: они нередко получают удовольствие, рассылая издевательские записки и отправляя мерзкие посылки.

В разгар «уайтчеплского кошмара» лондонскую полицию буквально наводнили послания, якобы написанные таинственным убийцей. Почти все они оказались мистификациями, но одно было подписано зловещим псевдонимом, вскоре ставшим печально известным не только криминалистам.

«Любезный босс!

Я то и дело слышу, что полиция меня изловила, но это не так-то легко. Как я смеялся, когда они с умным видом рассуждали, что напали на верный след… Я охочусь за шлюхами и буду потрошить их до тех пор, пока мне не надоест. На днях я отлично позабавился! Дамочка даже пикнуть не успела. Как же им теперь меня поймать? Мне по душе моя работа, и скоро я опять выйду на улицу. Вы еще услышите о моих новых развлечениях… Мой верный нож еще не затупился, и я возьмусь за дело при первой же возможности. Удачи вам!

Искренне ваш Джек-потрошитель».