Согласно мудрым законам Природы животные, произведя на свет потомство, всячески заботятся о нем в период его беспомощности» кормят, охраняют, обучают необходимым навыкам выживания, а через какое-то время молодое животное вступает во вполне самостоятельную жизнь, в то время как его родители продолжают свою, с ее заботами, радостями и печалями.
Жизнь продолжается.
Ни одна из женских особей животного мира после рождения детенышей не вступает в период деградации и тем более не прекращает функционировать как полноценная представительница! своего вида.
И совершенно иная картина наблюдается у значительного количества женщин, которые воспринимают материнство как свое высшее (если не единственное) предназначение, за исполнением которого следует полная личностная деградация, а также превращаются в пожизненных рабынь своих детей.
Вместе с тем, выполнившая свою материнскую функцию лошадь продолжает оставаться лошадью. Она тащит свою повозку, а жеребенок бежит рядом, пока не окрепнет и не будет впряжен в другую повозку, и тогда вместо одной полноценной лошади будет две. § этом смысл размножения.
Но человек и смысл — понятия весьма редко совместимые.
Дама воображает, что у нее особенный, исключительный организм, который болеет по-особенному — не переносит обыкновенных лекарств. Ей кажется, что у нее сын не такой, как у всех, что его нужно воспитывать по-особенному. Вырастает сын, и она ищет для него какую-то особенную невесту. Окружающие страдают. Сын вышел негодяй.
Войдя в гостиную, барыня видит там такую картину: ее сын стоя трахает служанку.
— Какое безобразие! — негодует барыня. — Ты что, стерва, лечь не могла, чтобы мальчик так не напрягался?!
Любовь матери к ребенку — самая бескорыстная любовь. Однако бескорыстная любовь менее всего помогает растить ребенка. Под влиянием такой любви или, во всяком случае, в основном под ее влиянием ребенок становится либо деспотом, либо ничтожеством.
Люди не рождаются, а становятся теми, кто они есть.
Эту простую истину инстинктивно понимают животные, обращаясь со своими подросшими детенышами в соответствии с теми или иными чертами их характеров. Люди же, в особенности матери, воспринимают детей как свою неотделимую и, следовательно, непогрешимую частицу.
При этом уместно спросить: а кем же тогда полны тюрьмы?
И все равно мать скажет: «Мой сын не мог совершить преступления!»
Второй естественный вопрос: «Но почему?»
Второй естественный ответ: «Потому что это мой сын».
Анекдот начала века:
Простите, это дамская купальня, а вы ведете с собой такого большого мальчика…
Большого? Господи! Это совсем малютка! Не могу же я оставить его одного. Я мать, милостивая государыня!
— Это все равно-с! Только ему неудобно!
— Вот видишь, Володя! Опять ты забыл побриться…
Дети — цветы жизни. Ягодки будут впереди.
Иная мать хочет иметь счастливых, почитаемых детей, иная — несчастных: ибо иначе не может обнаружиться ее материнская нежность.
— Как время летит, Маш… Вот гляжу на твоего Вовку… ведь недавно, кажется, пешком под стол ходил, а сейчас — вон какой вымахал! Уже и жениться пора…
— Давно пора, Клава! Да что там говорить… Вон вчера сжалилась, дала ему… Бедный ребенок, трахает, а сам аж заходится…
А это, рекомендую, мать моих сукиных сынов.
Вовочка поехал с папой на курорт. Пошли они на «дикий» пляж, нашли укромное место среди скал и мальчик помчался к воде. Вдоволь набултыхавшись, он вернулся к отцу. Тот в это время был занят азартной любовной игрой с какой-то пышнотелой блондинкой. Вовочка улегся на коврик рядом с ними и начал безучастно уничтожать «Сникерс». Когда блондинка наконец ушла, отец смущенно проговорил:
— Видишь ли, сынок, я должен был накачать эту тетю, чтобы она не утонула в море…
— Я знаю, — кивнул Вовочка. — Когда мы с мамой сюда приезжали, ее тоже часто накачивали разные дяди. А когда у одного из них насос сломался, так она еще и продувала его…