Лошадь стала пересчитывать свои полосы на теле. И, действительно, не хватало по одной полосе.
– Да, верно говоришь, прошлое, не хватает. И что ты мне предлагаешь?
– Предлагаю вернуться в прошлое и пройти те события, которые не пройдены.
– Ну, хорошо, пошли обратно, – согласилась она, и они вернулись в прошлую жизнь.
– Вот видишь – это твои полосы остались на дороге лежать, забирай.
– Но как я их заберу, их же пройти нужно? А просто так с дороги взять их невозможно.
– Бери, бери! – Пока просто так раздаю.
– Неужели мне повезло?
– Ещё как повезло. Это тебе за то, что ты смогла вернуться сюда и увидеть то, что потеряла.
– Ну, спасибо! – обрадовалась лошадь и нацепила полосы на своё тело.
– Удачи тебе! – произнесло прошлое и попрощалось с ней.
Лошадь вернулась в настоящее время и стала пересчитывать полосы на теле. Все оказались на месте.
– Как хорошо, что обо мне не забывают и напоминают о том, что я не сделала в своей жизни, – обрадовалась лошадь и поблагодарила прошлое за услугу. – А то бы пришлось снова участвовать в скачках с одним выигрышем и проигрышем. А толку с этого никакого.
(Ожегов, Шведова)
Г еометрия
Геометрическая корова
Геометрическая корова зевнула, и с неё рассыпались все геометрические фигуры. Слетел треугольник, квадрат, прямоугольник, просто угол, окружность.
– Я же тебе говорила, не разевай так широко рот, иначе всё растеряешь, – сказала ей наука геометрия и стала подбирать все фигуры, чтобы снова соорудить геометрическую корову.
Корова в ответ уже ничего не могла говорить, потому что полностью рассыпалась на части. Геометрия аккуратно собрала её составные части и стала прилежно конструировать новое существо.
– Я соберу тебя заново, но ты не разевай рот так широко, а то мне снова придётся тебя собирать.
Собранное животное кивнуло головой в знак согласия и снова открыло рот.
– Я тебе что сказала, не разевай рот! – закричала геометрия.
– Я ничего не могу поделать с собой, он сам раскрывается.
– Ты понимаешь, когда ты открываешь рот, все твои составные части распадаются.
– Я ничего не могу с собой поделать.
– Тогда я сконструирую тебя заново с закрытым ртом, – сказала геометрия и стала снова собирать рассыпанные части тела коровы.
– Вот теперь будет лучше, – сказала геометрия и посмотрела со стороны на корову с закрытым ртом.
Корова пыталась открыть рот, но у неё ничего не получалось, и её составные части сохранялись.
Спокойная геометрия удалилась, зная, что разложение конструкции не произойдет. Корова стояла молча и неподвижно.
Неожиданно к корове подошла наука математика и стала её расспрашивать:
– Корова, а корова, ты что молчишь? Раньше такой разговорчивой была, а теперь, как мумия, застыла.
Не получив ни слова в ответ, математика удалилась, и к корове следом подошла алгебра.
– Корова, а корова, ты что молчишь?
Но корова стояла молча и неподвижно.
Не получив в ответ ни слова, алгебра удалилась, и вслед за ней подошла сама геометрия:
– Молчишь, умничка, молчи. Не стоит разевать рот, иначе превратишься из геометрической коровы в математическую. А из цифр и формул мне потом сложно будет тебя переделать. Обычная корова дает детям молоко, а геометрическая корова дает знания. Поэтому стой и молчи, а тебя дети сами будут изучать.
(Ожегов, Шведова)
Д орога
Белая лилия
Нога человека ступила на поле белых лилий.
– Ой! – крикнула та из них, на которую жестко наступили.
– Ой! – добавила вторая.
– Ой! – крикнула третья.
– Вы кто? – спросил человек.
– А ты что, не видишь куда идёшь? – хором произнесли они.
– Вижу, но не понимаю.
– А если не понимаешь, то значит, тебе другая дорога нужна. Разворачивайся и идти обратно.
– А куда я пойду? – спросил человек.
– Иди туда, где ещё не был. Научишься общаться с тем, что у тебя под ногами, тогда и поговорим.
– Так я же….! Так я же……!
– Ты же! Ты же!
– Я же человек!
– А мы лилии! Тем более не место тебе здесь.
– Ну, зачем вы так жестоко? Мне просто идти некуда. Меня везде гонят и отправляют на разные дороги. А мне некуда идти. Я сделал последний шаг, чтобы остановиться у вас.
– Не место тебе с нами. Иди.
И человек пошёл своей дорогой. Он не знал, куда идёт и куда ступает. Ему казалось только одно: что он идёт потерянной дорогой, где под ногами уже никто не сможет подсказать, куда идти дальше.