Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект

Но наряду с этим имеются в высшей степени сочувственные песни «День рождения лейтенанта милиции в ресторане “Берлин”» (1965); «Песня про джинна» (1967): «Я, конечно, побежал, позвонил в милицию: / “Убивают, — говорю, — прямо на дому!” / Вот они приехали, показали аспиду, — / Супротив милиции он ничего не смог: / Вывели болезного, руки ему за спину / И с размаху бросили в черный воронок»; «Песня Геращенко» (1968), написанная для спектакля Московского театра сатиры «Последний парад»: «Не скрыться вам, ведь от меня секретов нет. / Мой метод прост — брать всех под подозренье. / Любой преступник оставляет след / И возвращается на место преступленья»; и «Куплеты Гусева» (1973), написанные для спектакля «Авантюристы» Ленинградского театра им. Лейкома: «Работу строю по системе четкой, / Я не скрываюсь, не слежу тайком, / И пострадавший будет с кошельком, / Ну а преступник будет за решеткой».

Данную линию продолжает роль капитана МУРа Глеба Жеглова в фильме «Место встречи изменить нельзя»: «Вор должен сидеть в тюрьме», — и ряд концертов для сотрудников МВД. Один из них упоминает генерал милиции В.П. Илларионов: «…в 1972 году его концерт в Высшей школе МВД СССР прошел с большим успехом, исполнитель явно понравился критически настроенной и искушенной аудитории (если судить по отличной записи концерта, сделанной в ВШ МВД СССР)»316.

А интерес Высоцкого к роли Жеглова уходит корнями в 1950-е годы, когда он общался с Анатолием Утевским, окончившим юрфак МГУ и работавшим в МУРе: «Довольно частым гостем в моем 42-м отделении милиции бывал Володя. Он сидел, слушал, смотрел, просил взять на какие-нибудь “дела”. И тут подвернулся случай. <…> Так Володя принял непосредственное участие в расследовании дела об убийстве, много лет считавшегося “глухим” и безнадежным. Можно без преувеличения сказать, что это дело об убийстве — его. Впоследствии Высоцкий еще не раз участвовал со мной в проведении различных следственно-оперативных мероприятий. Он охотно соглашался быть понятым, был в высшей степени сконцентрирован при обысках»^{3 п}.

На одном из концертов, отвечая на записку из зала, Высоцкий сказал: «К Жеглову я отношусь с симпатией, иначе б я его не играл»[2898]^[2899][2900][2901][2902][2903][2904]. а во время интервью Пятигорскому журналисту (27.09.1978) он говорил: «Кое-где у Говорухина можно “купаться” в роли Жеглова…»³19. Однако в разговоре с Кириллом Ласкари прозвучало совсем другое признание: «…он про “Место встречи” сказал: “Х…ня какая-то!”. Я говорю: “Что ты сейчас снимаешь?” — “Да х…ня там одна какая-то! Но я придумал там, знаешь, как Жан Габен в ‘У стен Малапаги’, я придумал кожаное пальто, шляпу такую… Ну, конечно, это будет не как Жан Габен, понимаешь, он француз, а я так буду: ‘Я сказал, б…дь, Шарапов, б… дь! Так поваляли дурака..»3²⁰.

Похожее свидетельство принадлежит Юрию Любимову: «Конечно, хотелось ему картину в кино снять, как Шукшину. Не дали. Гоняют сейчас по телевизору “Место встречи изменить нельзя”, а он мне смущенно тогда сказал: “Юрий Петрович, не сердитесь, нужно было заработать”. То есть он и сам понимал, что это халтура. Его начали расхваливать, даже центральная пресса, а он мне объяснял: “Мне обещали за это самому снять фильм”. Я уговаривал его: “Да брось ты, они все равно не дадут, лучше Бориса Годунова сыграй”. Так и не дали. И Бориса не сыграл»321.

О том, кто обещал Высоцкому разрешить съемку фильма, известно от Игоря Кохановского: «Мне Митта рассказывал <…> У него [Высоцкого] была идея снять фильм “Зеленый фургон”, и какой-то человек из органов ему пообещал помочь в этом деле, на что Митта ему говорит: “Володенька, обманут, обманут! Не связывайся с ними — они всё врут!”. И действительно, обманули, и ничего из этого не вышло»322 (впрочем, сам Высоцкий тоже понимал, что власти его обманут, — композитор Анатолий Бальчев, отвечая на вопрос журналиста «А кого ненавидел Высоцкий?», сказал: «Чиновников, в том числе от поэзии. Говорил: они всегда обманут» з23).