Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект

В «.Двух судьбах» лирический герой говорит, что из-за «злобного расчета» и «тайного попечения» властей ему не везло в жизни. Этот мотив уже встречался в «Разбойничьей» (1975): «Гонит неудачников / По миру с котомкою», — и достаточно подробно разрабатывался в стихотворении «Напролет целый год — голодед» (1966), где говорилось о запретах, созданных властью: «Сколько лет ходу нет! В чем секрет? / Может, я невезучий? Не знаю. / Как бродяга, гуляю по маю, / И прохода мне нет от примет. / Может быть, наложили запрет? / Я на каждом шагу спотыкаюсь. / Видно, сколько шагов — столько бед. / Вот узнаю, в чем дело — покаюсь. / В чем секрет, почему столько лет / Хода нет, хода нет?» (а в черновиках вновь появляется «безымянное» называние представителей власти: «Будто кто-то идти запретил» /1; 512/). Сравним еще в песне «Как всё, как это было…» (1971): «Не везло нам с тобой и в наслыш-ках, / Не поверилось, экий бес ты!», — и в черновиках «Аэрофлота» (1978), где встречается каламбур: «Уж если не везет, то не везет Аэрофлот» /5; 557/.

Поэтому лирический герой, находясь в заключении, говорит о своей «злой судьбе»: «У меня гитара есть — расступитесь, стены! / Век свободы не видать из-за злой фортуны!» («Серебряные струны»). А возникает эта «злая фортуна» из-за «злобного расчета» тех, кто заключил героя в тюрьму, то есть в несвободу: «Знать, по злобному расчету / Да по тайному чьему-то / Попечению / Не везло мне, обормоту, / И тащило баламута / по течению» /5; 467/.

Будет уместно также сопоставить «Песню певца у микрофона» (1971) и «Две судьбы», поскольку микрофон наделяется теми же чертами, что и Кривая с Нелегкой: «Он, бестия, потоньше острия. <.. > Мой микрофон “ТИП-3”, он злой старик» (АР-3142) = «И огромная старуха / Хохотнула прямо в ухо, / злая бестия!» («бестии… злой старик» =.. злая бестия»); «Он ни за что не выпрямит Кривую» = «Но Кри

вая шла по кругу — / ноги разные»; «Прожорлив он, и с жадностью птенца / Он изо рта выхватывает звуки» = «И припали две старухи / Ко бутыли медовухи…».

Да и сам герой ведет себя одинаково: «Я должен петь до одури, до смерти!» = «Греб до обморочной дури» (АР-1-6); «Нет, это я молюсь и бью поклоны» (АР-13-10) = «Падал я и полз на брюхе…»; «Что есть мой микрофон — кто мне ответит?» = «Я спросил: “Ты кто такая?” / А она мне: “Я — Кривая…”».

Главное различие состоит, пожалуй, в том, что микрофон сравнивается с лампадой и образами, а Кривая и Нелегкой являются нечистью. То есть перед нами вновь возникает ситуация, когда крайности сходятся. Микрофон же в первом случае становится, по сути, судьбой лирического героя, так как он вынужден иметь с ним дело каждый день («Опять не будет этому конца!»).

Чуть позже «Песни певца у микрофона» был написан «Горизонт» (1971), который также содержит многочисленные параллели с «.Двумя судьбами».

Одну из них мы уже разбирали выше при анализе стихотворения «Вооружен и очень опасен» — это расчет представителей власти, названных безымянными местоимениями: «Кто вынудил меня на жесткое пари — / Нечистоплотны в споре и расчетах» = «Знать, по злобному расчету / Да по тайному чьему-то / попечению…». А поскольку Нелегкая названа «злой бестией», то становится понятно, кому именно принадлежит «злобный расчет», ставший источником бед лирического героя. Причем эпитет злой появляется и в черновиках «Горизонта» применительно к его врагам: «И черные коты, и злые люди» (АР-3-116).

Разумеется, эти враги ведут себя одинаково: «Я знаю, где мой бег с ухмылкой пресекут» = «Бегал я. что было духа, / И хихикала старуха / Безобразная» (АР-1-18).

Лирический герой знает, что его хотят обмануть: «Догадываюсь, в чем и как меня обманут» /3; 137/ = «Подо мной песок зыбучий / да обманчивый» /5; 462/, - и похоронить: «Я жив! Снимите черные повязки» /3; 138/ = «Место гиблое шептало: / “Жизнь заканчивай!”» /5; 462/.

Поэтому он хочет, чтобы враги отсталиь от него: «А черти-дьяволы, вы едущих не троньте!» (АР-11-121) = «Ты забудь меня на время» /5; 466/ (заметим, что Нелегкая и Кривая — это те же «черти-дьяволы», то бишь нечисть). А вообще его главная задача — остаться в живых: «Я жив! Снимите черные повязки» /3; 138/ = «Не до жиру — быть бы жйвым» /5; 132/, «Блажь нашла — остаться живым» /5; 463/. Поэтому он гонит изо всех сил: «Я прибавляю газ до исступленья» (АР-3-112) = «Греб до умопомраченья» /5; 133/, - и даже упоминает руль: «И я сжимаю руль до судорог в кистях» /3; 137/ = «На руках моих — мозоли, / Но руля по доброй воле / я не выроню» /5; 464/ (а от того, что он «сжимает руль до судорог в кистях», как раз и возникают мозоли…).

Герой стремится оторваться от своих преследователей. В ранней песне ему нужно «успеть, пока бол ты не затянули», а в поздней — сбежать, пока не очухались Кривая с Нелегкой: «Огляделся — лодка рядом, / А за мною по корягам, / Злясь и охая, / Припустились, подвывая, / Две судьбы мои — Кривая / да Нелегкая» (АР-1-22).