Энциклопедия внутренних путешествий. Путь психонавта

Интерес к терапевтическому потенциалу психоделиков, вызванный клиническими экспериментами с ЛСД-25 и псилоцибином также вдохновил некоторых терапевтов более пристально взглянуть на менее известные психоактивные вещества, знакомые еще с начала XX века, но главным образом с химической и фармакологической точек зрения. Психиатр чилийско-американского происхождения Клаудио Нараньо, пользуясь благоприятной правовой ситуацией в своей стране, провел передовое клиническое исследование с чистыми алкалоидами психоделических растений ибогаином и гармалином, а также с MDA и MMDA – двумя производными амфетаминами, структурно схожими с мескалином.

Клаудио описал свое исследование в книге «Целительное путешествие: новые подходы к психоделической терапии» (Naranjo, 1974). Он уделил особое внимание духовному и психотерапевтическому потенциалу этих веществ. Для того чтобы отличить их от таких классических психоделиков, как ЛСД, мескалин и псилоцибин, Нараньо создал для них термины «усилитель эмоций» и «усилитель фантазии». Годы спустя большинство исследователей предпочло название «энтеогены» (буквально: «создающие Бога внутри»)

Иррациональное законодательство вынуждает психонавтов уйти в подполье

Психоделические исследования, казалось бы, двигались в направлении исполнения своих изначальных ожиданий и чаяний, пока не произошел инцидент в Гарварде с участием Тима Лири, Ричарда Альперта и Ральфа Мецнера и не начались бесконтрольные массовые самостоятельные эксперименты в молодежной контркультуре, превратившие «чудо-ребенка» Хофманна в «трудного ребенка» (Hofmann, 2005). Сложности, с этим связанные, были также непропорционально раздуты жадными до сенсаций журналистами.

Невежественные административные и политические санкции против психоделиков в 1960-х годах оказались действенными только в случаях законопослушных ученых и, как широко известно, не смогли остановить употребление психоделических веществ на улицах. Драконовские законодательные меры, направленные против психоделиков, обман и лживая пропаганда запрета наркотиков, напротив, подстегнули бунтующее молодое поколения к экспериментам с ними. Это привело к появлению черного рынка, наводненного опасными продуктами сомнительного качества и дозировки, создав абсурдную ситуацию, в которой любой подросток знал о психоделиках, сознании и человеческой психике больше, чем обыкновенный психиатр или психолог.

Роберт Кеннеди, жена которого прошла лечение с применением ЛСД, получив пользу от этого опыта, в 1966 году поднял данный вопрос на слушаниях своего подкомитета по ЛСД. Он задавал чиновникам Управления по контролю качества продуктов и лекарств США вопросы о том, почему прекращается так много программ по исследованию ЛСД. Выступая в защиту исследований ЛСД, он говорил о том, насколько нелепо прекращать законные научные исследования психоделических веществ, в то время как миллионы американцев их употребляют. Подобная ситуация должна была бы продиктовать острую необходимость в получении как можно большего количества надежной информации о них.

Тимоти Лири (1920–1996), гарвардский профессор психологии, ставший пионером и гуру психоделии, выступавший за массовые эксперименты с расширяющими сознание веществами.

Сидни Коэн (1910–1987), Лос-Анджелес, психиатр, пионер психоделии и автор крупного исследования по безопасности психоделических веществ.

Радикальные законодательные меры, подписавшие смертный приговор каким бы то ни было серьезным законным исследованиям психоделиков на четыре ближайших десятилетия, не были основаны на научных данных, фактически игнорируя имеющиеся данные клинических исследований. Например, в 1960 году Сидни Коэн, пионер психоделии из Лос Анджелеса, опубликовал статью под названием «Диэтиламид лизергиновой кислоты: побочные эффекты и осложнения», основанную на опыте 25 000 случаев употребления ЛСД-25 и мескалина. Он показал, что такие связанные с психоделиками сложности, как флэшбэки, длительные реакции, психотические эпизоды и попытки самоубийства фактически сведены к минимуму при ответственном употреблении данных веществ (Cohen, 1960). Они значительно выигрывают в сравнении с другими средствами, регулярно применяемыми в традиционной психиатрии, такими как инсулиновая кома и электроконвульсивная терапия, для каждой из которых 1 % смертности считался допустимым риском. Широко использовавшаяся префронтальная лоботомия, за которую Эгаш Мониш получил Нобелевскую премию и которая наносит необратимый ущерб широким областям головного мозга, порой превращая большую часть полушария в гемморагическую кисту, в этом смысле представляет особый случай.