Энциклопедия заблуждений. Третий рейх

Однако следует учесть, что на самом деле рабочей силы в лагерях смерти было гораздо больше, чем требовалось немецкой экономике. Поэтому очень многие узники оставались «нетрудоустроенными». Но это вовсе не означало, что они проводили свое заключение в праздности. Центральные ворота многих лагерей смерти, в частности «Освенцима», украшала надпись: «Arbeit macht frei», что в переводе означает: «Работа делает свободным». Естественно, свободу большинство узников «кацет» так и не увидело, а вот трудиться по 14–16 часов в сутки им приходилось. Но практически вся эта работа была издевательски бессмысленной и проходила под девизом «Мне не надо, чтоб ты работал, главное — чтоб ты мучался». Людей заставляли переносить с места на места камни, таскать голыми руками острую щебенку и так далее. Порой доходило до идиотизма: сначала узников заставляли копать ямы, а потом — засыпать их. Естественно, от такого «труда» было больше убытков, чем выгоды.

Однако нацисты восполняли эти «экономические потери»… после смерти заключенных. С трупов, извлеченных из газовых камер, срывались золотые коронки и зубные протезы, переплавлялись в слитки, а затем отправлялись опять-таки в Рейхсбанк. Кости погибших использовались для приготовления мела, а кожа — для изготовления портмоне и абажуров. Пепел из крематориев использовался как удобрение, и его охотно покупали жители прилегающих к концлагерю территорий. Владимир Высоцкий, посетив одно из таких окололагерных хозяйств, в одной из песен с горечью заметил, что даже спустя несколько десятилетий после войны земли оставались плодородными благодаря обильно внесенным когда-то удобрениям:

Лемеха въедаются
В землю, как каблук,
Пеплы попадаются
До сих пор под плуг.
Память вдруг разрытая —
Неживой укор:
Жизни недожитые —
Для колосьев корм.

Перед тем как отправить очередную партию смертников в газовые камеры, их в обязательном порядке наголо обривали, ведь человеческие волосы тоже можно было использовать на благо Великого Рейха. Жак Деларю в книге «История гестапо» приводит соответствующий приказ главного хозяйственника системы «кацет» обер-группенфюрера Поля: «Из срезанных и вычесанных женских волос изготовляются мягкие тапочки для экипажей подводных лодок и стельки для обуви служащих железных дорог Рейха. Мужские волосы могут использоваться лишь в том случае, если они достигают в длину 20 миллиметров. Донесения о количестве собранных волос — отдельно мужских и женских — должны подаваться 5 числа каждого месяца…» Советские войска после освобождения «Освенцима» обнаружили в лагере более 7 т волос. Элементарный подсчет показывает, что такое количество «стратегического сырья» могло быть получено приблизительно от 140 тысяч женщин. Кстати, в инструкции по использованию газовых камер слабому полу для подготовки к экзекуции отводилось на 5 минут больше, чем мужчинам. За это время с обреченных на смерть по-немецки аккуратно срезали столь необходимые экономике Третьего рейха волосы.

Не удивительно, что фашисты старались держать в секрете «хозяйство» своих «кацет». Об ужасающих масштабах такой «утилизации» мир узнал лишь после того, как советские и союзнические войска вступили на территории лагерей смерти. Взору освободителей предстали груды детских ботиночек, кучки вырванных зубных коронок и мешки с волосами. Так что не стоит заблуждаться: педантичные немцы выжимали из заключенных все, что только могли. Причем делали это настолько жестоко, что для многих узников лагерей уничтожения только смерть становилась избавлением от мучительной жизни…

Заблуждение пятое. Немецкие медики никогда не пересекали колючую проволоку

В полубреду, в полупылу разделся донага —

В углу готовила иглу нестарая карга…
…И нависло острие, и поежилась бумага —
Доктор действовал во благо, жалко — благо не мое…

Владимир Высоцкий

Существует заблуждение, что в лагерях уничтожения полностью отсутствовала медицинская служба. Хорошо известно высказывание одного из комендантов «Бухенвальда» Коха, который говорил, что у него в лагере больных не бывает: «У меня есть только здоровые или мертвые». Однако на самом деле на нацистских «фабриках смерти» трудилось огромное количество различных врачей. В их задачу, правда, не входило оказание медицинской помощи заключенным. Людям, попавшим за колючую проволоку в годы существования Третьего рейха, находилось еще одно, беспрецедентное по своему цинизму и жестокости «применение» — голодные и изможденные узники оказались подневольными «служителями» немецкой науки, бесценным материалом для медицинских опытов фашистских служителей Гиппократа.