Энцо Феррари. Биография

Пока тепло поздней весны распространялось по всей долине реки По, Scuderia открывала свою уже привычную многоэтапную кампанию по Италии: члены команды готовились соревноваться в самых разных гонках, значимых и не очень, длинных и коротких. Ни один из этих этапов не был достаточно важным, чтобы конюшня смогла забрать свою первую скрипку у Alfa Romeo — на заводе Нуволари и Бордзаккини ожидали, когда Яно внесет последние штрихи в свое самое свежее творение, одноместную, monoposto, гран-прийную машину, официально названную «Tipo B», но тут же прозванную «P3». Этой стройной, гибкой, 215-сильной гоночной машине с двумя нагнетателями в моторе было суждено стать одной из самых знаковых вех в проектировании автомобилей за все времена. Под управлением Тацио Нуволари она победит в своей первой гонке 5 июня в Монце. Эта волнующая победа на Гран-при Италии стала триумфом для завода Alfa, и состоялась она без какого-либо участия Scuderia. Новые «P3» были эксклюзивной собственностью завода, который теперь был в большом долгу перед правительством Муссолини как с финансовой, так и с философской точек зрения, а посему Энцо Феррари и Диди Тросси довелось увидеть эскадру новых машин своими широко раскрытыми от удивления глазами лишь в боксах Монцы, куда они пришли простыми зрителями.

Пока Alfa Romeo отправляла свои болиды по трассам континента, чтобы соперничать там с Maserati и Bugatti на крупных Гран-при, Феррари оставалось только поддерживать жизнедеятельность фарм-команды материнской компании. Ассортимент его автомобилей состоял из теперь устаревших моделей «8C» и «1750», а в числе его пилотов остались лишь голодные до побед любители и амбициозные экс-механики. Это было время разочарований для Ferrari, которая всего годом ранее была в шаге от того, чтобы стать официальной гоночной командой завода. Но теперь, когда «P3» показала столь впечатляющий потенциал, а рассеянная, хаотичная политика завода в отношении гонок стремительно набирала обороты, у него не осталось другого выбора, кроме как отойти в сторону и терпеливо руководить работой своего выводка дублеров, стремясь одержать с ними столько побед во второразрядных соревнованиях, сколько было возможно.

В 1932 году самой знаменитой гонкой на выносливость в мире по-прежнему оставались 24 часа Ле-Мана. Организаторы заездов на дьявольски быстрой и сложной трассе Спа-Франкоршам в бельгийском Арденнском лесу долгое время пытались организовать гонку на выносливость, которая могла бы соперничать с Ле-Маном, и в июле они пригласили Scuderia поучаствовать в своем 24-часовом соревновании. Завод Alfa Romeo, почувствовавший вкус больших успехов с новой «P3», крепче привязал к себе Итальянскую Большую Тройку (к которой теперь присоединился еще и блистательный немецкий пилот Руди Караччьола), а своему моденскому «подразделению» поставил задачу вывести на бельгийскую гонку пару «8C-2300», оснащенных легковесными кузовами от Zagato. Участвовать в гонке должны были Таруффи и новичок Гвидо Д’Ипполито, в одной машине, и пара Бривио/Эугенио Сиена (ставший главным тест-пилотом команды) в другой. Эта гонка примечательна не только тем, что упомянутые выше тандемы завершили ее на первом-втором местах — сама гонка была второстепенной по значимости и была обречена навсегда таковой остаться, — но и тем, что на капотах машин Scuderia Alias впервые появилась эмблема с гарцующим жеребцом. Как уже было сказано, точное происхождение эмблемы остается неясным, но то, что она впервые появилась на публике именно в Спа — общеизвестный факт. Почему Феррари решил представить новый логотип на никому толком не известной гонке в маленькой стране вдали от дома — вопрос, который лишь усугубляет путаницу, но с того дня эмблема будет появляться на машинах Scuderia на всех соревнованиях и будет резко контрастировать с четырехлистным клевером, что уже давно украшал собой обтекатели автомобилей официальной заводской команды Alfa. Есть вероятность, что Энцо Феррари, почуяв, что успех новой «P3» способен оживить «официальный» интерес Alfa к автоспорту до такой степени, что Scuderia может быть исключена из ее дальнейших планов на гоночные соревнования, решил заложить основу для более крепкого и независимого образа своего предприятия, придумав ему собственный узнаваемый облик. Машины Scuderia были выкрашены в другой оттенок итальянского гоночного красного — более темный бордовый цвет, в противоположность алым машинам из Портелло. Кроме того, модели «8С», которые были у Scuderia, также были оснащены слегка отличавшимися креплениями передних фар, что делало их еще более визуально непохожими на заводские машины Alfa.