Энуэмент. Дилогия (СИ)

Этот день можно было смело заносить в список самых неудачных за все годы его жизни. Очень хотелось выплеснуть все свое раздражение и разочарование на кого-нибудь или что-нибудь. Но пришлось отказаться от мыслей на счет дополнительной тренировки. Он боялся, что не сможет сдержаться и каким либо образом навредит жителям города.

Зайдя в свою квартиру, он увидел своего учителя Саардана. Тот просто сидел на полу и что-то увлеченно читал в меленькой книжке с мягким переплетом. Она настолько несуразно смотрелась в его огромных ладонях, что он невольно улыбнулся.

— Учитель, — без капли удивления он исполнил поклон.

— А, Эр, — Радостно заулыбался Саардан. Отчего его лицо сразу же пошло морщинами.

— Как ваши дела?

— Вот опять ты со своим этикетом, — недовольно скривил лицо его учитель.

— Простая вежливость, — слегка улыбнулся он. Ему нравилось поддразнивать открытого и прямого учителя.

— Вежливость, — проворчал в ответ учитель и еще сильнее скривил лицо. — Нормально у меня дела. Вот, дай, думаю, навещу ученика своего.

— Рад, что у вас все нормально, учитель, — Ренар сбросил сумку возле ванной двери. — А то Арлок мне что-то совсем ничего не рассказывает.

— Он здесь? — Грозно нахмурился Саардан.

— Да. Вы же знаете, что он не может оставить меня одного, — он внимательно посмотрел на подобравшегося учителя. — Он уже успел с вами поздороваться?

— Как же, — рыкнул Саардан. — Чтобы эта самка падальщика со мной хотел поздороваться. Скорее одна из Сестер воспылает ко мне страстью и у меня будет жаркая ночка с богиней.

Такого сравнения Ренар не выдержал и рассмеялся. Представить его откровенно некрасивого учителя объектом страсти одной из богинь триумвирата он не мог. Даже при всем его богатом воображении. Это было слишком сюрреалистично.

— У вас как всегда интересные представления о невозможном, учитель.

— Умник, — буркнул в ответ учитель. — Ладно, он что-нибудь говорил?

— Нет, — ответил он. — Я его даже не видел все эти месяцы. Как обычно бдит и следит за мной.

— Хм, — презрительно скривил лицо Саардан. — Никогда его не любил. Но стоит признать, у этого крысеныша всегда были яйца.

— Не проверял я это, в отличие от вас, учитель.

— Не проверял он, — начал обличительную речь Саардан, входя в раж, — а нужно было к… Стоп. — Он грозно нахмурился. — Ну, малой, ну тихоня. Давно видать пендель, разума прибавляющий, не получал?

Ренар недовольно прикусил язык. Расслабился он что-то в последнее время. Привык с Властой шпильками обмениваться во время диалога, вот у него и вырвалось случайно.

— Прошу меня простить учитель, — низко поклонился он.

— Опять ты с этой официальщиной, — простонал в ответ Саардан. — За что Великая мать? У всех руров ученики как ученики, у меня одного этикетка ходячая.

— Как вам будет угодно, учитель, — он сделал еще один поклон, скрывая улыбку. Как же он любил так подшучивать над этим рурцем.

— Тц, — недовольно цыкнул учитель. — Скучный ты Эр. Я-то уже рассчитывал размяться хорошенько. Тихоня, одним словом.

— Вам бы все руками помахать, — осуждающе посмотрел он на рурца.

— Почему же, можно и ногами. Я не привередливый, — довольно осклабился его учитель. Отчего его некрасивое лицо скривилось, приняв довольно устрашающий вид.

— Учитель, учитель, — покачал головой Ренар.

— Да ладно тебе, — Саардан ободряюще хлопнул его по спине. Удар вышел громкий, но он даже не шелохнулся. — Ого, — довольно заулыбался учитель. — Растешь.

— Спасибо, учитель, — Ренар слегка улыбнулся. — Сила ученика, заслуга учителя. Вы у меня останетесь или как?

— Да не, — отмахнулся тот. — Чего мне в этой комнатушке делать? Тебя проверил и ладно. Пошел я. Арлока поищу. Нужно же мне размяться немного.

С этими словами он вышел из квартиры, оставив его одного.

На эти слова Ренар мог лишь хмыкнуть и развести руками. С тем уровнем мастерства, что был у его учителя, Саардан по праву мог отнести бой с Арлоком лишь к разминке. Ведь даже в суаре, хоть наблюдатель и был очень искусным, следовало это признать, как бы этот невысокий имперец не был неприятен ему, но выше определенного уровня тот подняться не мог. Его потолком был второй ранг. И то только за счет искусного обращения с сиянием. Количества сияния не хватало для чего-то большего. Всего около полторы сотни УРЕСов. Может чуть больше. В данное время чуть выше необходимого минимума.

Повернувшись к входной двери, он на несколько секунд застыл.

— Кшыр, — выругался он на имперском языке, который как никакой другой подходил для такого проявления эмоций. Рурский в этом плане был слишком примитивен, ругательства иланийцев были чересчур специфичными, а алвские или же на языке коаж были чересчур иносказательными. Но стоит признать, что ругательства на двух последних получались очень разнообразными и своей многоэтажностью могли поспорить с имперским. Но тот выигрывал в конкретике выражения эмоций. — Хул!

От злости он сильно сжал кулаки и непроизвольно выпустил кровожадную ауру.