Энуэмент

Этот день можно было смело заносить в список самых неудачных за все годы его жизни. Очень хотелось выплеснуть все свое раздражение и разочарование на кого-нибудь или что-нибудь. Но пришлось отказаться от мыслей на счет дополнительной тренировки. Он боялся, что не сможет сдержаться и каким либо образом навредит жителям города.

Зайдя в свою квартиру, он увидел своего учителя Саардана. Тот просто сидел на полу и что-то увлеченно читал в меленькой книжке с мягким переплетом. Она настолько несуразно смотрелась в его огромных ладонях, что он невольно улыбнулся.

– Учитель, – без капли удивления он исполнил поклон.

– А, Эр, – Радостно заулыбался Саардан. Отчего его лицо сразу же пошло морщинами.

– Как ваши дела?

– Вот опять ты со своим этикетом, – недовольно скривил лицо его учитель.

– Простая вежливость, – слегка улыбнулся он. Ему нравилось поддразнивать открытого и прямого учителя.

– Вежливость, – проворчал в ответ учитель и еще сильнее скривил лицо. – Нормально у меня дела. Вот, дай, думаю, навещу ученика своего.

– Рад, что у вас все нормально, учитель, – Ренар сбросил сумку возле ванной двери. – А то Арлок мне что-то совсем ничего не рассказывает.

– Он здесь? – Грозно нахмурился Саардан.

– Да. Вы же знаете, что он не может оставить меня одного, – он внимательно посмотрел на подобравшегося учителя. – Он уже успел с вами поздороваться?

– Как же, – рыкнул Саардан. – Чтобы эта самка падальщика со мной хотел поздороваться. Скорее одна из Сестер воспылает ко мне страстью и у меня будет жаркая ночка с богиней.

Такого сравнения Ренар не выдержал и рассмеялся. Представить его откровенно некрасивого учителя объектом страсти одной из богинь триумвирата он не мог. Даже при всем его богатом воображении. Это было слишком сюрреалистично.

– У вас как всегда интересные представления о невозможном, учитель.

– Умник, – буркнул в ответ учитель. – Ладно, он что-нибудь говорил?

– Нет, – ответил он. – Я его даже не видел все эти месяцы. Как обычно бдит и следит за мной.

– Хм, – презрительно скривил лицо Саардан. – Никогда его не любил. Но стоит признать, у этого крысеныша всегда были яйца.

– Не проверял я это, в отличие от вас, учитель.

– Не проверял он, – начал обличительную речь Саардан, входя в раж, – а нужно было к… Стоп. – Он грозно нахмурился. – Ну, малой, ну тихоня. Давно видать пендель, разума прибавляющий, не получал?

Ренар недовольно прикусил язык. Расслабился он что-то в последнее время. Привык с Властой шпильками обмениваться во время диалога, вот у него и вырвалось случайно.

– Прошу меня простить учитель, – низко поклонился он.

– Опять ты с этой официальщиной, – простонал в ответ Саардан. – За что Великая мать? У всех руров ученики как ученики, у меня одного этикетка ходячая.

– Как вам будет угодно, учитель, – он сделал еще один поклон, скрывая улыбку. Как же он любил так подшучивать над этим рурцем.

– Тц, – недовольно цыкнул учитель. – Скучный ты Эр. Я-то уже рассчитывал размяться хорошенько. Тихоня, одним словом.

– Вам бы все руками помахать, – осуждающе посмотрел он на рурца.

– Почему же, можно и ногами. Я не привередливый, – довольно осклабился его учитель. Отчего его некрасивое лицо скривилось, приняв довольно устрашающий вид.

– Учитель, учитель, – покачал головой Ренар.

– Да ладно тебе, – Саардан ободряюще хлопнул его по спине. Удар вышел громкий, но он даже не шелохнулся. – Ого, – довольно заулыбался учитель. – Растешь.

– Спасибо, учитель, – Ренар слегка улыбнулся. – Сила ученика, заслуга учителя. Вы у меня останетесь или как?

– Да не, – отмахнулся тот. – Чего мне в этой комнатушке делать? Тебя проверил и ладно. Пошел я. Арлока поищу. Нужно же мне размяться немного.

С этими словами он вышел из квартиры, оставив его одного.

На эти слова Ренар мог лишь хмыкнуть и развести руками. С тем уровнем мастерства, что был у его учителя, Саардан по праву мог отнести бой с Арлоком лишь к разминке. Ведь даже в суаре, хоть наблюдатель и был очень искусным, следовало это признать, как бы этот невысокий имперец не был неприятен ему, но выше определенного уровня тот подняться не мог. Его потолком был второй ранг. И то только за счет искусного обращения с сиянием. Количества сияния не хватало для чего-то большего. Всего около полторы сотни УРЕСов. Может чуть больше. В данное время чуть выше необходимого минимума.

Повернувшись к входной двери, он на несколько секунд застыл.

– Кшыр, – выругался он на имперском языке, который как никакой другой подходил для такого проявления эмоций. Рурский в этом плане был слишком примитивен, ругательства иланийцев были чересчур специфичными, а алвские или же на языке коаж были чересчур иносказательными. Но стоит признать, что ругательства на двух последних получались очень разнообразными и своей многоэтажностью могли поспорить с имперским. Но тот выигрывал в конкретике выражения эмоций. – Хул!

От злости он сильно сжал кулаки и непроизвольно выпустил кровожадную ауру.