Энжи (СИ)

Сёмкин Илья Энжи

Илья Сёмкин ЭНЖИ 2018

Лазарь опустился на табуретку. Получилось это у него, впрочем, как и всегда, крайне медленно и кривобоко. Потом начался обычный ритуал поиска курева, заключавшийся в похлопывании по многочисленным карманам жилетки. Так как ритуал явно затянулся ввиду отсутствия искомого предмета, Кирс протянул ему свою, выуженную из пачки, сигарету. То же самое повторилось с зажигалкой. Наконец, Лазарь затянулся, и, откашлявшись, попросил:

- Плесни чего-нибудь.

Кирс пододвинул к нему стакан и налил немного виски. Выпив, старик некоторое время молча шевелил губами и, наконец, выдавил из себя:

- Стало быть, так оно и произошло.

На его лысине выступили капельки пота.

Кирс вздохнул:

- Послушай, Лазарь. Извини, конечно. Но я всё это раз сто уже слышал.

Тот ответил печально, и, даже, несколько сердито:

- Во-первых, не сто. И, во-вторых, должен же я кому-то рассказывать?

Кирс знал, что спорить бесполезно, и слабое сопротивление с его стороны было лишь жалкой попыткой избежать неизбежного. Он откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Хорошо, что сегодня выходной и спешить некуда.

- Когда я умер, - начал Лазарь, - случилась какая-то неисправность, и сигнал на центральный пульт больницы не поступил. Мальчишка-санитар нашёл меня, случайно зайдя в палату уже под утро. Говорит, что я был совершенно холодным. И пока он бегал за врачами (сигнал-то не работал) - меня и воскресили. Открываю глаза - сидит у меня на кровати девчонка, типа студентка по возрасту. Волосы чёрные как смоль, глаза и губы тоже чёрным подведены. Девочка-гот такая. "Привет", - говорит. "С возвращением." Я себя ощупываю - всё в порядке, ничего не болит. "Ты кто?", - спрашиваю. "Я - ангел", - отвечает. "Ну, мне пора". И - за дверь. И по трансляции вдруг песня заиграла, певца этого вашего умершего. Мрачная такая.

- Дэвид Боуи. Песня "Лазарус", - в который раз подсказал Кирс.

- Тут уже врачи набежали. Осматривают меня, удивляются. Никаких следов болезни не находят.

Старик рассказывал свою историю не спеша, со значением. После каждой фразы делал внушительную паузу. Под конец, Кирс спросил то, что спрашивал всякий раз, словно разыгрывалась пьеса и он не мог пропустить свою реплику:

- Ты, когда был мёртвым - ничего не чувствовал? Просто тёмный провал?

- Э, нет. Я, конечно, ничего не видел и не слышал, не осязал. Да и меня, в общем-то, не было. Но была - жизнь. Текла сквозь меня как река. И покой...

Лазарь подошёл к окну, из которого открывался вид на медленно несущую свои волны грязную речушку. Какой-то парень, переругиваясь с дружком, пришвартовывал к берегу свою моторку. Тихо щёлкали электронные часы на полке. Старик протянул Кирсу руку:

- Пойду я. Спасибо, что выслушал.

На пороге он остановился, словно вспомнив зачем, собственно, приходил:

- Я же тебе говорил, вроде, что у меня сны такие последнее время... Вроде как предостерегающие. И там не только про меня. И про тебя было. Так что ты смотри, поосторожнее. Ничего конкретного, просто повнимательнее будь. Мало ли что...

"Мнительность" - подумал Кирс, а вслух сказал:

- Спасибо. Осторожность никогда не помешает.

Кирс считал себя человеком, мыслящим трезво и разумно. У него не было оснований не доверять Лазарю, просто он считал произошедшее с ним яркой болезненной галлюцинацией, подменившей собой реальность. Чудесные, необъяснимые с медицинской точки зрения исцеления случаются не так уж редко - скрытые резервы организма ещё недостаточно изучены. Свидетельство санитара: ну, пошутил парнишка глупо и жестоко. Не всем дано иметь тонкое чувство юмора и врождённую, либо же приобретённую тактичность. Песня Боуи - просто совпадение. Некоторую неясность вносила девушка-гот в роли ангела - всё же пожилые люди представляют ангелов несколько иначе. Но мало ли что может выдать воображение человека, находящегося на узкой грани между жизнью и смертью...

Случилось это с Лазарем несколько месяцев назад. Кстати, тогда он носил совсем другое, вполне обычное имя. Лазарем его стали называть как раз из-за этих рассказов. Люди, в основном их с Кирсом соседи, относились к ним по-разному, но таинственность (а её здесь всё же хватало) всегда возбуждает любопытство, и Лазарь стал кем-то вроде местной знаменитости.