Эон. Исследования о символике самости

⁴⁰ В фигурах анимы и анимуса выражается автономия коллективного бессознательного. Они персонифицируют те его содержания, которые, при их отделении от проекций, могут быть интегрированы в сознание. В этом смысле обе фигуры выполняют функции отфильтровывания содержаний коллективного бессознательного и их передачи сознательному разуму. Однако так они ведут себя до тех пор, пока тенденции сознания и бессознательного расходятся не слишком сильно. При возникновении любого рода напряжения эти функции, прежде безвредные, вступают в конфликт с сознанием в персонифицированной форме и ведут себя скорее как системы, отколовшиеся от личности, или как отчасти самостоятельный фрагмент души. Данное сравнение некорректно в том смысле, что ничего из ранее принадлежавшего эго-личности не откалывалось от нее; напротив, две фигуры представляют собой беспокойное приращение. Причина такого их поведения заключается в том, что, хотя содержания анимы и анимуса могут быть интегрированы, сами они интегрированы быть не могут, ибо являются архетипами. Как таковые они суть краеугольные камни психической структуры, которая во всей своей целокупности выходит за границы сознания и, следовательно, никогда не может стать объектом непосредственного познания. Хотя эффекты анимы и анимуса могут быть осознаны, сами они представляют собой факторы, трансцендентные по отношению к сознанию и недоступные для восприятия и воли. Как следствие, они остаются автономными, несмотря на интеграцию их содержаний, а потому о них никогда не следует забывать. Это крайне важно с терапевтической точки зрения, ибо постоянное наблюдение – та дань бессознательному, которая более или менее обеспечивает его сотрудничество. Как известно, с бессознательным невозможно «разделаться» раз и навсегда. На самом деле одна из важнейших задач психической гигиены состоит в том, чтобы постоянно уделять внимание симптоматике бессознательных содержаний и процессов – по той простой причине, что сознательному разуму всегда грозят однобокость, следование проторенным дорожкам и застревание в тупиках. Комплементарная и компенсаторная функция бессознательного обеспечивает возможность в некоторой степени избежать этих опасностей, которые особенно выражены при неврозе. Только в идеальных условиях, когда жизнь еще проста и бессознательное может следовать извилистой тропой инстинкта без колебаний и опасений, компенсация может увенчаться абсолютным успехом. Чем более цивилизован, бессознателен и сложен человек, тем менее он может следовать инстинктам. Влияние сложных жизненных условий и окружающей среды настолько велико, что заглушает тихий голос природы. Мнения, убеждения, теории и коллективные тенденции занимают его место и поддерживают все аберрации сознательного разума. Дабы компенсация заработала, необходимо уделять особое внимание бессознательному. Особенно важно при этом представлять архетипы бессознательного не как стремительную фантасмагорию неуловимых образов, но как константные автономные факторы, которыми они и являются.

⁴¹ Как показывает практический опыт, обоим этим архетипам присуща фатальность, которая иногда может приводить к трагическим последствиям. Они, в буквальном смысле, мать и отец всех губительных хитросплетений судьбы, и издавна считаются таковыми во всем мире. Вместе они составляют божественную пару[8], один член которой, в соответствии со своей природой Логоса, характеризуется пневмой и nous, подобно изменчивому Гермесу, тогда как второй, в силу своей природы Эроса, обладает чертами Афродиты, Елены (Селены), Персефоны и Гекаты. Оба суть бессознательные силы, фактически «боги», каковыми и видел их древний мир. Называть их так значит отвести им центральное положение на шкале психологических ценностей, которое принадлежало им всегда, вне зависимости от того, признано это сознанием или нет; ибо сила их растет пропорционально степени их бессознательности. Те, кто не видит их, пребывают в их власти – так эпидемия тифа сильнее всего там, где источник ее неизвестен. Даже в христианстве божественная сизигия не устарела, но занимает высшее место в лице Христа и его невесты Церкви[9]. Подобные параллели оказываются крайне полезными в наших попытках найти верный критерий для оценки значимости этих двух архетипов. Все, что мы можем выяснить о них с помощью сознания, столь незначительно, что почти незаметно. Лишь заглянув в темные глубины психики и исследовав странные, извилистые пути человеческой судьбы, мы начинаем понимать, сколь велико воздействие двух этих факторов, дополняющих нашу сознательную жизнь.