Эпическое крушение Джини Ло (ЛП)

- В тебе вся проблема, - сказала я. – Ты и твои… демоны, яогуаи, кто угодно. Я не

хочу быть частью этого. Если ты снова будешь говорить об этом передо мной или моей

семьей, целью моей жизни станет заставить тебя пожалеть об этом.

Я развернулась и пошла по улице, а потом остановилась.

- И хватит меня преследовать! – закричала я на Квентина, плетущегося в паре шагов

от меня.

- Ничего не поделать. Мы идем в одно место, веришь ты мне или нет про яогуая.

- О, да ты шутишь.

- Ага, - он скривился, как обреченный. – Я обещал твоей маме, что сегодня приду к

вам на ужин.

* * *

Друзья редко приходили ко мне на ужин, потому что мама серьезно воспринимала

это событие. Есть за нашим столом для нее было кровавым договором. Если все прошло

хорошо, ты свой. Навсегда. И тогда можно спать в шкафу, если хочешь, и она и глазом не

моргнет.

Если не смог до конца быть хорошим, если, не дай боже, опозоришься, то этим

разожжешь пламя навеки. Квентин понял особенности мамы, и он был прав. Даже

апокалипсис не мог помешать этому ужину.

Я ощутила запах еды еще у калитки, насыщенный аромат обещал вкусное. Мама,

похоже, была у плиты весь день. Она часто делала мне замечания насчет моего веса, но

готовила ужасно много.

- Помни, - сказал Квентин, мы прошли внутрь. – Это была твоя идея.

Его родители уже были там, сидели за нашим столом.

- Пэй И, - сказала мама. – Заходи и познакомься с Санами.

Мистер Сан был высоким и худым, с тонкими волосами, с сыном их объединял блеск

глаз, который не тушил даже деловой костюм. Миссис Сан была идеальным

изображением юной тайтай. Она была красивой, с прямой спиной, одетая со вкусом, и

такой должна стать Юни через лет десять-двадцать, если сменит панк-рок образ на

европейскую моду.

- Юджиния, - сказал мистер Сан. – Мы слышали многое о тебе.

Они не вздрогнули от моего роста. Квентин, наверное, предупредил их, что я –

кайджу.

- Мы навеки в долгу перед тобой, - сказала миссис Сан. – Наш мальчик был таким

бесшабашным. Ты чудом спасла его.

Я сомневалась, что Квентин был в беде, когда я столкнулась с ним в парке. Может,

родители ему подыгрывали. Они должны были хотя бы знать о его хвосте.

- Вы вовремя, - сказала мама. – Ужин готов.

Стол был полон еды, столько моя волейбольная команда съела бы за два присеста.

Курица в красном вине. Белая редька на пару с конпой. Мисуа в бульоне.

- Погоди, - я склонила голову в сторону Квентина. – Он вегетарианец.

- Это все только выглядит как мясо, - гордо сказала мама. – Получилось не с первой

попытки.

Конечно, она убилась бы, чтобы впечатлить. Саны были такими, какими она видела

нашу семью. Богатыми. Совершенными. Целыми. Родители Квентина даже говорили на

английском с британским акцентом, словно они учились в школе за границей, или у них

было имущество в Лондоне. Если мама кем-то и восхищалась больше богатых, так это

британцами.

- Выглядит очень вкусно, - сказал мистер Сан.

Он не ошибался. Мама была отличным поваром. Но я уже знала, что они съедят не

так и много. Мистер и миссис Сан были слишком худыми, чтобы поглотить то количество

еды, что было приготовлено, а если я буду вести себя не как леди перед гостями, мама

пронзит меня взглядом и убьет, как лазером.

Квентин мог есть. И он радостно жевал, глотая так быстро, как только мог.

Во время разговора я узнала, что его папа работал в международной фирме,

связанной с кораблями, они разрабатывали новые маршруты, опираясь на бури и пиратов.

А его мама управляла благотворительным фондом своей семьи, который распространял

технологии, как фонарики и телефоны, по неразвитым частям мира.

Эти работы были очень-очень крутыми. Я шла на этот ужин, собираясь списать

родителей Квентина как бесполезных, но они оказались интересными. Я была готова

говорить с ними всю ночь.

Но они не говорили о себе, а развернули разговор на меня. Я не любила говорить о

себе с другими людьми. Потому мне было так сложно писать заявления.

Но меня потрясло то, что они, то ли узнав заранее, то ли использовав дедукцию

Холмса, не упоминали отца. Даже не спросили, откуда мой рост, словно это было не

важно. В разговоре осталась дыра в форме отца, словно снег падал на горячее место. Я бы

ощущала себя не такой напряженной, если бы они не вели себя так тактично.

- Итак, Джини, - сказал мистер Сан, - какие у тебя планы на будущее? Что ты ждешь

от жизни?

- Не знаю, - сказала я, надеясь, что робко улыбаюсь. – Думаю, потому я столько и

учусь, чтобы было много вариантов.

Вот. Это лучше, чем кричать: «Я просто хочу кем-нибудь быть!».

- У тебя есть любимый предмет? – спросил мистер Сан. – Порой это помогает

понять.

«Да отстань уже».

- Мне все нравятся почти одинаково.

- Да? – сказал Квентин. – Рутсуо говорил, что тебе нравится компьютерная наука.

- Тот случай не считается, - сказала я. – И я чуть не танцевала на столе, когда код

сработал с пятнадцатой попытки.

- Какие страсти, - сказал мистер Сан. – Думала стать программистом?

Да. И нет.