Эпическое крушение Джини Ло (ЛП)

- Так ты уже похлопала его по попе? – спросила Юни на следующий день в

библиотеке.

- Ну тебя! Можно поговорить о чем-то другом. Ты же выиграла? Теперь ты лучшая

скрипачка штата?

- Это была только квалификация, - сказала моя лучшая подруга, обдумывая мои

слова. – Но да, я всех там разгромила. И в качества приза за победу я требую отчет о твоих

делах.

- Между нами ничего нет. Ничего. И ты знаешь, как смешно мы с Квентином будем

выглядеть как пара? Это как Борис и Наташа, гоняющиеся за мышью и белкой.

Юни широко улыбнулась.

- Так он кроха. Но это не значит, что он вкусный. Рейчел пыталась с ним

встретиться. И Шарлотта, Нита, Хиеджон и другая Юджиния. Грег и Филипп пытались

подружиться. А Максин хотела с тобой драться из-за него. Она, кстати, не в себе.

- А ты?

Я не спрашивала ее серьезно, но она восприняла серьезно, вскинула руки.

- Сестринский код, - сказала она. – Я не полезу. Ты бы видела, как вы смотрели друг

на друга в первый день. Я могу поклясться, что вы сияли как лампочки.

Юни встала, чтобы идти на следующий урок. Я должна была тут заниматься, а она

по привычке опаздывала.

- Кстати, - шепнула она, - я говорила об Андру. Это ты вспомнила Квентина.

Я сделала механический карандаш не острым и бросила в нее, она пошла к двери,

смеясь.

Я любила ее, но была рада остаться одна. Мне нужно было учиться в тишине.

Борьба с домашкой успокаивала. Я подготовилась при этом думать о том, что видела

недавно. Разбираясь с заданиями, я словно приходила в себя. Это отвлечение помогало

мириться с безумием Квентина.

Я отодвинула тетрадь по химии, закончив, и вытащила книгу из сумки, не

останавливаясь на перерыв. Эта была из моей книги. Легенда о Сане Вуконге.

Было безопаснее читать ее здесь, при свете дня, не дома. Я на всякий случай

передвинулась за стол к нише у последнего ряда стеллажей. Библиотека могла и опустеть,

но я хотела укрыться как можно сильнее.

Я смогла открыть книгу в этот раз. Там могло быть что-то, из-за чего моя жизнь

разрушится…

* * *

Император Китая Тан, что удивительно для императора, осмотрелся однажды и

решил, что все ужасно. Его руки были полны жадности, жажды наслаждений и греха. И

ему нужно было, как он решил, отправить гонца на Запад, чтобы он принес святые статуи,

которые вернут его народу чистый разум.

Он нашел для задания монаха с чистым сердцем по имени Сянзань. Он был умным,

красивым мужчиной, талантливым в проповедях и искусстве. Он хотел выполнить

грандиозное задание. К сожалению, он был слабым и безнадежно наивным.

Сянзаню требовался телохранитель. Тот, кто мог сражаться с бандитами и демонами-

людоедами, которые ждали его в пути. Тот, кто мог в тяжком задании искупить грехи

перед Небесами.

Поиск не был сложными. Идеальный кандидат лежал под камнем.

Бодхисаттва Гуаньинь дала указания. Она освободила Сан Вуконга из плена горы и

приказала ему сопроводить Сянзаня в пути. Король обезьян отказался, заставив Гуаньинь

опустить магический обруч на его голову, который сжимался бы каждый раз, когда

Сянзань произнес бы слова: «Ом Мани Падмэ Ом». Если Сан Вуконг не хотел страдать от

жуткой боли, он будет слушаться нового хозяина.

Зверя, запугавшего богов Небес, было мало для сопровождения, и Сянзаню дали

больше спутников. Обжору Жу Байцзе. Ша Вуцзиня, раскаивающегося демона песка. И

принца драконов Западного моря, который принял облик коня для Сянзаня. Пять

путников собрались и отправились…

- Твою мать! – завопила я. Я выронила книгу, словно она меня укусила.

- Как далеко ты зашла? – сказал Квентин.

Он прислонялся к ближайшему стеллажу так спокойно, словно был тут все время и

выжидал момента.

В этот раз я опустила то, что он снова ходил за мной. Была проблема важнее.

В книге была иллюстрация группы, сделанная смелыми штрихами и яркими цветами.

В центре был Сан Вуконг, одетый как нищий, сжимающий в одной руке Рюи цзиньгу бан

и поводья в другой. Пугающего вида мужчина с головой свиньи и демон-монах с широко

посаженными глазами несли за ним вещи. А на коне сидела… я.

Художник пытался придать Сянзаню нежные черты, так что изобразил почти

девушку. По какому-то совпадению художник изобразил грубую карикатуру на

шестнадцатилетнюю Юджинию Ло из Калифорнии.

* * *

- Думаешь, это я? – сказала я Квентину.

- Это точно была ты, - ответил он. – Мой дорогой друг. Мой напарник. Ты

переродилась в другом облике, но я узнал бы тебя где угодно. Твоя духовная энергия не

изменилась.

- Уверен? Может, за время у тебя спутались воспоминания.

- Царства вне Земли существуют в другом измерении времени, - сказал Квентин. –

Год у людей – день у богов. Для меня разлука была не такой долгой. Месяцы, но не века.

- Просто… не знаю, - я подбирала слова. – Ты не думаешь ведь, что я поверю тебе

сразу, что я – реинкарнация легендарного монаха из сказки?

- Что? – Квентин в смятении прищурился.