Эпидемии безумия. Классика социальной психологии

Тогда больше не следует увеличивать дозы эфира, так как в противном случае можно дойти до периода возбуждения и даже до полного анестетического сна, который обычно хирурги вызывают перед операциями. Лицам, вдыхающим эфир, это хорошо известно. Вот почему они умеренно пользуются ядом, чтоб продлить наслаждение. После вдыхания, субъект приходит в нормальное состояние, он ощущает только некоторую тяжесть в голове и временное умственное отупение. Если, однако, продолжить вдыхания, то они могут вызвать настоящий бред. Я часто встречал истеричных женщин, которым давали эфир, чтобы приостановить их припадки. После вдыханий они иногда впадали в состояние веселого, смешливого и, вероятно, очень приятного опьянения, так как во время промежутков между их болезненными припадками они старались добыть эфир, чтобы вновь испытать те же ощущения.

Морфиноман может предаваться своему пороку под покровом глубокой тайны. Однако любители эфира находятся в совершенно других условиях. Последний распространяет резкий запах – достаточно пролить пять-шесть капель эфира, чтобы на несколько часов вся комната наполнилась его парами. В тесных и маленьких парижских квартирах запах эфира будет чувствоваться повсюду: его резкий запах быстро распространяется по лестницам и доходит до соседних жильцов. Это большое счастье, так как благодаря этому обстоятельству масса людей воздерживается от употребления эфира. Самые закоренелые эфироманы выезжают в карете или отправляются на дачу и там предаются своим любимым вдыханиям. В Лондоне, где эфиромания встречается гораздо чаще, чем во Франции, сторожа городских садов и больших парков нередко находят в кустах пустые склянки с неизменной надписью: серный эфир. Наверно, их туда забрасывают эфироманы, которые приходят туда, чтобы на свободе предаться своей любимой страсти.

Монтальт сообщает, что в Эпсоме после скачек тоже находят склянки эфира среди пустых бутылок из-под шампанского.

В Дреперстоуне, местечке графства Лондондерри, встречаются настоящие эфирные кабаки. Там готовят смеси из этого вещества с алкоголем, и литр такого напитка стоит три франка. Маленькой рюмки подобной смеси достаточно, чтоб свалить с ног самого крепкого человека.

Обстоятельства, при которых эта ужасная страсть овладела Англией, настолько любопытны, что мне необходимо сказать о них несколько слов.

В 1847 году Симпсону пришла в голову счастливая мысль использовать эфир как болеутоляющее средство во время родов. Известно, каких блестящих результатов он достиг – мы пользуемся его открытием и по настоящее время. Протестантские пасторы энергично восстали против него и признали его нечестивцем.

Эти странные дебаты обратили на эфир всеобщее внимание. Молва о его чудесных действиях стала быстро распространяться, и таким образом возникла эфиромания.

Вот как она практикуется в светском обществе. Обычно начинают с вдыхания эфира, затем принимают несколько его капель внутрь, все увеличивая дозы. Мало-помалу этот жгучий напиток становится потребностью. Процент смертности среди эфироманов страшно велик, а потому, несмотря на небольшое число людей, предающихся этой пагубной страсти, мы не можем не принимать их в расчет.

Они относятся к разряду дипсоманов, т. е. людей, которых не удовлетворяют обыкновенные спиртные напитки, и они прибегают к одеколону, эфиру и даже хлороформу.

Несколько примеров продемонстрируют вам, каким опасностям подвергают себя люди, стоящие на пути к эфиромании.

Доктор X., известный, между прочим, как автор весьма распространенной книги, только что был назначен на место больничного врача, когда ему пришлось участвовать в одном из тех конкурсов, с помощью которых достигается высокое положение в медицинском мире. Он выдержал его настолько блистательно, что председатель ученого ареопага почти поздравил кандидата с назначением. К несчастью, остальные конкуренты оказались столь же достойными. Они были старше его летами, и при баллотировке доктор X. оказался за флагом: его имя стояло во главе лиц, следовавших за конкурентами, получившими назначение. Решение жюри привело Доктора X. в такое отчаянье, что весть о нем дошла до министра, который, вызвав несчастного кандидата, утешал его, как мог, и подтвердил ему, что на следующем конкурсе назначение ему обеспечено. Но следующий конкурс должен был открыться только через три года. Доктор X., продолжая усердно трудиться, начал медленно спиваться. Его друзья и ученики с беспокойством стали замечать в нем странности – он переходил от отчаяния к порывам преувеличенного веселья. Вскоре узнали, что он запирается, чтобы наедине предаваться пьянству. От спиртных напитков X. перешел к эфиру. Он вдыхал его, затем пил и наконец дошел до такого состояния, что вынужден был прерывать обход больных в палатах и удаляться за гардероб, чтобы там сделать несколько вдыханий эфира.