Эпидемия

Она выдержала короткую паузу – «мол, не нужно ли вам чего-то еще?» – и отошла.

Вторая странность случилась, когда она стала разносить еду.

Мужчина протянул руку за стандартной порцией курицы с рисом. Протянул, но так и не взял.

– Интересно, – сказал он, – но я совсем не хочу есть.

– Наверное, вы плотно позавтракали перед вылетом? – спросила стюардесса. Чем больше он раздражал ее, тем шире становилась улыбка.

– Да, я очень плотно позавтракал, – сказал брюнет, шевеля пальцами в воздухе, но так и не решаясь взять тарелку. – Но – вчера, понимаете? Вчера!

– Вы не будете есть?

Он некоторое время молчал, будто размышлял над трудноразрешимой проблемой.

– Скажите, а у вас нет ремантадина? А лучше – озельтамивира? Это… – он нетерпеливо пощелкал пальцами, – блокатор нейраминидазы… В аптеках он называется «Тамифлю».

«О Боже! Такое название не то что запомнить – выговорить невозможно!» – подумала стюардесса.

– Я посмотрю… Но не обещаю…

– Да, пожалуйста, посмотрите! – нервно воскликнул мужчина. Он даже повысил голос, и другие пассажиры стали настороженно озираться.

– Конечно, конечно, – девушка поняла, что пантомиму с курицей необходимо срочно заканчивать. Она поставила тарелку на тележку и покатила ее дальше между рядами кресел.

«Тамифлю» в аптечке, естественно, не оказалось, о чем она и сообщила странному брюнету.

– Плохо… – задумчиво сказал он. – Очень плохо…

Его глаза почему-то напомнили стюардессе глаза подопытного кролика – такие же пустые и бессмысленные. Было в них что-то еще, усиливавшее сходство именно с кроликом, но над чем девушка не стала долго раздумывать.

– Меня немного знобит, – сказал черноволосый. – Пожалуйста, принесите одеяло.

– Хорошо.

Салон первого класса был наполовину пуст, и стюардесса только порадовалась тому обстоятельству, что рядом с беспокойным брюнетом никто не сидит. Она принесла ему одеяло, и мужчина закутался в него, как в кокон, накрывшись с головой.

«Надеюсь, когда-нибудь примут закон, запрещающий сумасшедшим летать», – подумала стюардесса и занялась своими делами.

Самолет начал снижаться. Над дверью зажглось табло с надписью: «Не курить! Пристегните ремни!»

Стюардесса прошла по салону, проверяя, все ли пассажиры проснулись. Лайнер вылетел из Красноярска рано утром и устремился на запад, убегая от встающего из-за горизонта солнца, поэтому местное время вылета почти совпадало с московским временем прилета.

Тот самый брюнет… Он сидел, закутавшись в одеяло.

Девушка осторожно положила руку ему на плечо. Мужчина вздрогнул – так сильно, что она испугалась.

– Что? – вскрикнул он, откидывая плед. Его покрасневшие глаза бешено вращались. «Не выспался», – решила стюардесса.

– Мы подлетаем. Пристегните, пожалуйста, ремень.

– Подлетаем? – мужчина рывком отбросил одеяло и вскочил с места.

– Сядьте, пожалуйста, и пристегните ремень, – настойчиво повторила стюардесса.

Ей очень не хотелось, чтобы во время посадки возник ненужный конфликт, но, похоже, дело шло именно к этому. «Придется вызывать второго пилота, чтобы он усмирил этого… идиота».

Мужчина отстранил стюардессу и достал с полки чемоданчик.

– Сядьте, пожалуйста, в кресло…

– Да отстаньте вы от меня! – вскричал черноволосый, но в кресло все же сел.

Он поставил чемоданчик на колени и положил на него руки.

– Зеркало… – глухо сказал он. – У вас есть зеркало?

– Что? – девушке вдруг захотелось оказаться как можно дальше от него. «Еще набросится… Поскорее бы приземлиться!»

Стюардесса прошла в начало салона, поближе к кабине пилотов, и села на откидной стульчик лицом к пассажирам. Она пристально следила за поведением брюнета.

А тот вел себя очень странно. Он что-то тихо бормотал, затем ненадолго смолкал и прижимался лицом к иллюминатору.

Внезапно стюардесса почувствовала, как поведение самолета изменилось. Двигатели взревели, снова перейдя на повышенные обороты, самолет прекратил снижение, выровнял полет и стал крениться на правый борт.

«Почему мы прервали посадочную глиссаду? И зачем мы заходим на второй круг?» Девушка не удержалась и посмотрела в иллюминатор, словно могла там разглядеть причину внезапной перемены курса. На ее лице отразилась тревога.

Это длилось одно короткое мгновение. Мимические мышцы машинально сложились в дежурную улыбку, но черноволосый уже все понял. Стюардесса отвернулась от иллюминатора и наткнулась на его колючий немигающий взгляд.

– Все в порядке, – поспешно сказала она. – Ничего особенного…

Брюнет кивнул.

– Я вижу.

Он громко хлопнул ладонями по чемоданчику и с тоской закричал:

– Я же чувствовал, что все так и будет! Я чувствовал это!