Эпидемия

Внутри тихо. Никто не прибежал на звук вскрываемой двери. Никаких посторонних запахов, только пыль и тишина. Скорее всего хозяева или уехали куда-то, или наоборот — приезжали на сезон, а за огородом следили родственники, или наемные люди. В зале просторно, на противоположной от входа стене — камин. Не декоративный, а настоящий, из камня, с широким дымоходом. Зимой можно полдома протопить только дровами. Плита на кухне газовая, что тоже шло в зачет: привез баллон и всё, готовить есть на чем. Лестница в подвал. Внизу кладовка, котел отопления, работает на любом виде топлива, хоть солярка, хоть газ, тоже очень удобно. В углу — насосное оборудование с колбами фильтров. Значит у дома своя скважина. В стене небольшая дверца. Открыв ее, Вадим увидел мощный генератор с подключенной извне топливной магистралью. Похвалив про себя бывшего хозяина, поднялся на второй этаж и осмотрел две спальни. У каждой свои сан узлы, своя гардеробная. Дом не очень большой, но это даже к лучшему. Отопление от теплого пола, так что потерь по энергии будет меньше и ноги мерзнуть не будут.

Довольный, вышел к фургону, открыв изнутри калитку.

— Ну что?

— Нашли.

— Подходит? Серьезно? Можно мне посмотреть? — Девушка заметно оживилась.

— Да, вообще замечательный дом, все есть. И внутри никого, заходи и живи. Давай только потом посмотришь. Планирую сегодня перебраться. До темна бы успеть, а еще собраться надо и дорога туда-обратно.

— Хорошо. Я тоже за то, чтобы сегодня перебраться. Ты извини конечно, но мне не по себе в спальне твоей мамы, хотя в квартире очень уютно и мне нравится. Надеюсь, понимаешь. А так вещей у меня не много, за полчаса соберусь.

— Понимаю. Я тоже быстро соберусь, но нам еще надо продукты собрать, морозильник загрузить. Ладно поехали.

Обратная дорога пролетело намного быстрее. Юля вела себя оживление, рассказывая истории из жизни, и стараясь завести обсуждение, что лучше сделать в доме, для уютного быта. Вадим смотрел на нее и поражался оптимизму. Умерло всё человечество, она потерял всех близких и друзей, но до последнего сохраняет тягу к жизни. Одна маленькая перемена, и она опять думает о будущем, старается что-то улучшить. Он не знал, для кого эта встреча в лесу обернулась лучше, для девушки, которую спас, или для него. До этого жил по инерции, а потеряв мать, попросту утратил бы любой интерес к жизни, не появись она. И не известно к чему это могло бы привести.

Приехали меньше, чем через час. Юля бросилась в комнату собирать вещи. Вадиму много собирать не пришлось, вещей всегда было немного. Две сумки, еще одна со спортивным инвентарем, чемодан с оборудованием для татуировки, рюкзак с электроникой и всё. Вещи матери трогать не стал, захватив с собой лишь одну ее фотографию. Пока девушка собиралась, успел загрузить продукты и с трудом затащил морозильник из гаража в фургон. У Юли на сборы ушло не меньше часа, намного дольше обещанного. Вадим представить не мог, как можно так долго собирать две сумки, но ничего говорить не стал. Дальше выносили нужный скарб уже вдвоем. Почти полностью перегрузили содержимое холодильника, кладовку с соленьями и заготовками. Захватил инструменты из гаража, которые могли пригодиться. Фургон заполнили почти под самый верх. Последние коробки пришлось утрамбовывать. Султан все время метался между квартирой, гаражом и машиной, не понимая суеты, засовывая морду с бежевым пятном в каждую сумку и коробку. Управились довольно быстро, до темноты еще не меньше четырех часов, время разложится вполне хватит.

— Это хорошо, что мы перебираемся. — Сказала Юля, все так же разглядывая пейзажи за окном машины. — Когда ты предложил, сначала даже не оценила, а сейчас понимаю. Это, знаешь, как знак, что мы не сдаемся, что будем бороться и выживать. Как толчок, что ли. Я даже тосковать меньше стала. Нет, я все так же постоянно думаю о Вове и родителях. Но тогда мысли топили, не давали дышать, а сейчас наоборот. Я вспоминаю их, и хочется жить дальше, что бы они знали, что вирус нас не победил. Они бы порадовались. Может пафосно звучит, но я стараюсь воспринимать это именно так. Ведь если задуматься, то и крыша поехать может, безнадега то полнейшая.