Эпидемия. Начало конца

Стивен взял ароматическую свечу с кухонного стола и понес подсвечник в спальню. Он поставил горящую свечу на ночной столик, снял с себя форму и аккуратно развесил ее в стенном шкафу. Во тьме он нащупал любимый серый костюм и недавно отглаженную белую рубашку. Быстро одевшись, он выбрал узорчатый галстук, который дочь Сюзанна подарила ему на прошлый день рождения, завязал узел шелкового галстука, застегнул кожаный ремень и обулся в подходящие по цвету туфли. Напоследок он бросил взгляд в зеркало.

Секунду он стоял, обдумывая, стоит ли убирать постель.

Выйдя из спальни, Стивен вернулся в гостиную. Квартира находилась на тридцатом этаже. С высоты открывался красивый вид на охваченный безумием город. Дул сильный ветер. Внизу, на расстоянии двадцати футов от балкона, простирались мрачные коричневые тучи, но звездное небо над пентхаусом оставалось чистым.

Стивен остался один на один с кошмаром…

Вероника лежала на кожаном диване. Лицо медсестры госпиталя для ветеранов стало белым как мел. Голубые глаза остекленели. Окровавленный рот застыл в немом крике. Стивен смыл кровь с губ жены и прикрыл шерстяным одеялом ужасную черную опухоль размером с теннисный мяч, что выскочила сбоку на ее длинной шее.

Нагнувшись, он поцеловал Веронику в холодные губы.

— Я оставил детям письмо… Все, как мы договаривались. Подожди меня, дорогая. Я скоро… через минуточку…

Стивен Меннелла задул свечи. Откашлявшись, он поплелся к открытой застекленной двери, ведущей на балкон. Полная луна спустилась низко к горизонту, осветив ползущие внизу грязновато-коричневые облака. Холодный ветер поприветствовал человека, когда он грациозно вскочил на свою любимую кушетку. Не утратив равновесия, Стивен ступил на алюминиевые перила и спрыгнул с балкона…

Ветер засвистел в ушах. Крошечные льдинки покрыли кожу на его руках и лице, пока мужчина пролетал через искусственное облако…

Все произошло неожиданно. Паоло как раз объезжал почтовый ящик, когда человеческий метеор упал с неба…

Капот смягчил силу удара, но блок цилиндров все равно разлетелся на куски, а две передние шины лопнули. Антифриз зафонтанировал на покрывшееся паутиной трещин лобовое стекло, словно разбился гигантский арбуз и забрызгал все вокруг своим соком.

Сирена взвыла и тотчас смолкла. Послышалось учащенное человеческое дыхание. Франческа ощупала свой объемистый живот.

— Что, черт побери, это было?

— Все из машины, — распорядился Шеперд.

Резким движением он открыл дверь, впуская в салон свежий, не отравленный парами антифриза воздух. Пару секунд он смотрел на лежащего на капоте лицом вверх сержанта Стивена Меннеллу, а затем отвернулся.

— Нам надо найти машину на ходу.

Не ожидая, пока из автофургона выйдут остальные, Патрик поплелся по 68-й Восточной улице. Когда он добрался до перекрестка с Парк-авеню, его ноги по икры погрузились в холодный, несущийся куда-то поток.

«Должно быть, где-то прорвало пожарный гидрант».

Вдруг ужасная картина предстала его взору, и Патрик взмолился, чтобы это была галлюцинация под действием вакцины.

Шесть полос движения Парк-авеню напоминали картину, словно сошедшую с гравюр, изображающих ад. Небоскребы офисов и кондоминиумов образовывали зловещий коридор, над которым нависал потолок темных, медленно ползущих по небу туч. На этом зловещем фоне горели десятки автомобилей. Выделяемый при этом жар, сдерживаемый рукотворным «потолком» коричневых туч, растапливал снежные сугробы у бордюров. Они таяли, превращая одну из главных транспортных артерий Манхэттена в подобие реки. Талые воды подхватывали горящий бензин и несли его дальше, к нетронутым огнем машинам. Пожар вызывал ужас.

Бум!..

От далекого звука падения волосы зашевелились на голове Шепа.

Бум!.. Бум!..

Глаза мужчины выхватили из полутьмы тело, которое, вылетев из облака дыма, понеслось вниз. Патрик не видел, как тело коснулось земли, но услышал скрежет металла, звон битого стекла и истошный вой автомобильной сирены.

Еще один человек удал сверху… Дотом еще двое…

Только сейчас Шеперд понял, что происходит, и остолбенел.

На Манхэттене шел град из покойников.

Впрочем, не все падающие вниз были мертвы. Умирающие от чумы люди выпрыгивали из освещенных свечами окон своих квартир, неслись в свободном падении к тротуарам и разбивались о крыши, капоты, багажники неисчислимого количества оставленных на Парк-авеню машин. От удара автомобили сплющивались.

К ветерану подошел Паоло. Мужчины застыли в немом изумлении.

— Это галлюцинация? — спросил Патрик.

— Нет.

Течение стало быстрее. Паоло и Патрик увидели, как какой-то предмет плыл по Парк-авеню, а затем его понесло по 68-й улице. В свете горящего автомобиля они рассмотрели, что это тельце мертвого ребенка.

Шеп пошатнулся при виде малыша. Лавина образов из прошлого обрушилась на него. Сердце забилось часто-часто. Мир закружился перед его глазами и пропал…

Манхэттен исчез, а он снова был в Ираке.