Эпидемия. Начало конца

В течение двух часов раздраженная до предела женщина на черном «шевроле» лавировала между заполонившими улицы города автомобилями. Она то и дело включала сирену, но это не помогало. Выбарывая каждый дюйм, «шевроле» двигался на юг по Парк-авеню.

Вот показалось четырехэтажное здание из известняка, выдержанное в неоклассическом стиле. Повернувшись к мужчине, развалившемуся на пассажирском сиденье, Шеридан Эрнстмайер с силой пихнула его в бок. Эрнест Лозано проснулся.

— Что? — спросил он.

— Мы проезжаем мимо Совета по международным отношениям. Может, отсидимся там?

— Может…

Лозано перегнулся через спинку сиденья и осторожно коснулся колена Бертрана де Борна.

— Извините, что разбудил вас. Мы проезжаем мимо Совета по международным отношениям. Может, нам остановиться?

— И какого хрена нам туда переться? — рассердился министр обороны. — Или ты думаешь, что у Совета по международным отношениям стойкий иммунитет к «черной смерти»?

Шеридан мысленно улыбнулась.

— Нет, сэр. Я просто подумал… — промямлил Лозано.

— Если бы ты «подумал», то вместо придурочного женишка Клипот занялся бы непосредственно ею!

В кармане завибрировал мобильный телефон, и де Борн умолк. Протерев глаза со сна, министр обороны ответил на звонок.

— Говорите.

— Хорошая новость. Оказывается, есть вакцина.

Сердце де Борна бешено запрыгало в груди.

— У кого?

— Сейчас ее везут в медицинский центр для ветеранов. Сделай себе прививку, и мы тебя вывезем по воздуху. Скажем, что ты входил в команду медиков, которые собирали образцы крови для нового антибиотика. Ты станешь героем. Пресса преспокойно все схавает.

— Большое спасибо, — сказал де Борн. — Я позвоню, как только прибуду на место.

— Только будь осторожнее. В новостях сообщают, что местные выходят из-под контроля.

Медицинский центр для ветеранов

Ист-Сайд, Манхэттен

15:49

В безмолвной пустоте стерильной палаты, которая не имела ни воспоминаний, ни надежд на будущее, Патрик Шеперд смотрел на картину на пожелтевшей стене, изображающую дом на берегу моря, и думал, как бы сложилась его жизнь при других обстоятельствах.

«Что сказал психиатр? Все имеет причину и последствия. Устрани причину — и ты устранишь последствия. Я отправился на войну, и Беатриса меня бросила. Я вернулся с войны, и моя семья приехала в Нью-Йорк. После стольких лет… Зачем? Может, она хочет официального развода? Может, это вообще не имеет ко мне никакого отношения? Кто знает?»

Патрик потянулся к картине своим протезом, пытаясь взять деревянную раму, но неудачно… Попробовал снова… Опять ничего не вышло…

Разгневанный мужчина дернул стальной рукой и сбил картину со стены.

«Перестать вести себя, как безмолвная жертва. Найди Беатрису. Узнай, почему она здесь. В любом случае пришло время действовать».

Район Бэттери-парка, Манхэттен

15:51

Беатриса Шеперд перебирала содержимое последней картонной коробки. Старые рукописи в резиновых лентах… С ними связаны приятные воспоминания, вот только в ее новой квартире не так уж много места. Женщина выкинула их в мусорное ведро, которое специально приготовила для макулатуры.

На дне картонной коробки лежала пластиковая папка. Отклеив пожелтевший скотч, Беатриса открыла ее. Несколько нераспечатанных конвертов. Фотография в рамке. Она вытерла пыль со стекла. Мужчине на фотографии было лет двадцать пять. Одет в солдатскую рабочую одежду песочного цвета. Пуговицы на груди расстегнуты.

Глаза женщины наполнились слезами. Некоторое время она смотрела на фотографию, а затем поставила ее на книжную полку возле телевизора с плоским экраном. Она пока не знала, как объяснит это дочери.

Ее глаза остановились на экране телевизора. Показывали новости, но звук был выключен. Найдя пульт дистанционного управления, Беатриса включила звук. После слов «пандемическое заболевание» и «комендантский час» она набрала номер мобильного телефона дочери. После четвертого звонка включилась функция голосовой почты.

— Это мама. Перезвони мне, как только сможешь.

Лишь только трубка коснулась рычажка, телефон зазвонил.

— Где ты?

— Извините. Это миссис Шеперд? — Голос принадлежал пожилому мужчине.

— Да. А вы кто?

— Вы меня не знаете, мэм. Я звоню по поводу вашего мужа, Патрика. Сейчас он в Нью-Йорке, и ему нужно срочно увидеться с вами.

Гамильтон-Хайтс, Нью-Йорк

16:02

Перед открытым лэптопом на полированном бамбуковом полу сидел в позе лотоса тибетский монах. Микротонкие провода тянулись из задней панели мини-компьютера по полу через открытую дверь на балкон седьмого этажа, выходящий на реку Гудзон. Там они соединялись с небольшой спутниковой тарелкой, укрепленной на кирпичной стене.

Старейшина медитировал.

Катер береговой охраны проплыл на юг по реке. Рокот сдвоенного двигателя отдавался многократным эхом вибрации во всем теле монаха.