Эпидемия стерильности

«Лично я заразил бы сейчас своих детей, если бы узнал, что у кого-то из них отрицательный результат теста на EBV, — написал мне Бартон в электронном письме, — а также если бы у меня был доступ к запасу EBV». (Ни то ни другое не соответствует действительности.)

Более важные выводы, сделанные по результатам данного исследования, таковы. Постепенный распад суперорганизма меняет способ взаимодействия между оставшимися элементами. Устраните гельминтов (а также микобактерий и, возможно, H. pylori), приостановите воздействие комменсальных вирусов — и появятся новые необъяснимые нарушения в работе иммунной системы. Относительный вклад каждого очередного случая разрушения суперорганизма остается неясным. Тем не менее работа Корреале, Флеминга и Фабри подчеркивает стабилизирующее воздействие паразитов, которое усиливает регуляторные цепи. Паразиты могут иметь ключевое значение не только для борьбы с уже укоренившимся рассеянным склерозом, но и для предотвращения этой болезни. Они как минимум обеспечивают отправную точку для разработки тех самых лекарственных препаратов, которые будут созданы благодаря паразитам из нашего эволюционного прошлого.

Как отметил сам Корреале, его работа доказывает также тот факт, что влияние паразитов, обитающих в кишечнике, распространяется на весь организм, вплоть до центральной нервной системы. Такой охват имеет большое значение в контексте следующей главы, посвященной современному расстройству развития — аутизму.

Глава 11. Современное расстройство развития: аутизм и суперорганизм

Иммунную систему необходимо воспринимать не только как средство защиты от вторжения микробов, но и как орган чувств, передающий информацию в головной мозг.

Бетти Даймонд[486]

* * *

Летом 2005 года в доме Стюарта Джонсона, отца подростка-аутиста, раздался телефонный звонок. Звонили из лагеря, в котором его сын Лоуренс каждое лето проводил несколько недель. Джонсон и его жена Марджори горячо любили своего сына, но все же с нетерпением ждали этих благословенных недель покоя. От ежегодного отдыха Лоуренса зависело их психическое здоровье и в какой-то степени их брак. Когда зазвонил телефон, Джонсону сразу же пришло в голову несколько сценариев худшего развития событий. Может, у Лоуренса случился приступ буйства? Он начал бить себя по лицу? Пришлось ли его держать? Возможно, администратор звонит, чтобы сказать, что нужно забрать сына раньше срока, поскольку он стал неуправляемым?

Однако звонили по другой причине. С Лоуренсом было все хорошо — и даже лучше. Телефонный собеседник Джонсона утверждал, что его сын принимает участие в различных мероприятиях и ведет себя общительно и дружелюбно. Он получил пропуск, позволяющий ходить по лагерю без присмотра. На самом деле из лагеря звонили, чтобы спросить, какой новый курс лечения проходит Лоуренс, поскольку это лечение творит чудеса.

«Вы уверены, что вам не показалось?» — Джонсон вспоминает, что ответил именно так. Он объяснил звонившему, что никакого нового лечения нет, и выразил сомнение в том, что описанные перемены действительно имеют место. Положив трубку, он забыл об этом звонке.

Однако через несколько дней, отправившись забрать сына из лагеря, Джонсон увидел трансформацию собственными глазами. Лоуренс обнял отца, что было весьма необычным. Он устроил Джонсону экскурсию по лагерю, спокойно рассказывая, чем они занимались, — неслыханное дело. Поездка домой на автомобиле была самым убедительным доказательством того, что что-то изменилось. Такие вояжи всегда были трудными. Любое отклонение от обычного маршрута (использование другого выезда с автомагистрали, объезд места проведения дорожных работ) вызывало у Лоуренса истерику. По пути в лагерь у него случился продолжительный приступ гнева. Однако теперь Лоуренс совершенно спокойно сидел на протяжении почти трехчасовой поездки из северной части штата Нью-Йорк в Бруклин.

Джонсону казалось, что это новообретенное самообладание может развеяться в любой момент. Но поскольку этого не произошло, он был заинтригован. Отец решил все проверить и взял Лоуренса в шумный барбекю-ресторан в Бруклине. На тот момент Лоуренс не ел вне дома много лет. Атмосфера в этом ресторане (толкотня, стук тарелок, плач детей) в прошлом провоцировала срывы. Однако теперь Лоуренс невозмутимо сидел среди всей этой суматохи, даже когда пришлось ждать официанта.

«Мысль о том, что я могу сорок пять минут ждать блюда в ресторане вместе со своим сыном, была настолько чуждой, что это как будто происходило на другой планете, — рассказывает Джонсон. — В тот момент у меня просто взорвался мозг».