Эпикриз с переводом (СИ)

Утром мама с братом уехали загород на деревенскую ярмарку. Каждый год они ездят, в одно и то же время, чтобы купить овощей и фруктов для консервации. А я, проводив их, начала неспешно готовиться к встрече с главврачом гинекологического отделения. Для начала решила принять ванну. С пеной. Заткнула слив, включила воду и налила под кран красную густую жидкость из флакона с оторванной этикеткой. И тут почувствовала запах — малина! Малина, ракшас ее дери!

Принимать ванну я резко передумала. Открыла слив и просто встала под душ. Но аромат малины уже распространился по ванной комнате. И я его вдыхала. Неосознанно вспоминая первую встречу с Кишаном…

Сад, скамейка, жёлтые огоньки глаз тендуа…

Он не выходит у меня из головы. Не покидает сердце. Может, прошло мало времени, всего две недели… Надо просто подождать, перетерпеть. И переключиться.

И тут бедро защипало. Нитья. Шрам от нее выглядел странно: он покрылся тонкой коркой с рваными краями. Я смотрела на него и не понимала, что это такое. Как возможно? Словно процесс заживление пошел в обратную сторону… Может, разодрала во сне? Да! А как иначе?

Успокоив себя этим, я вылезла из душа, обмоталась полотенцем. Небрежно собрала волосы в высокий пучок и включила кран, чтобы почистить зубы. Потом подняла голову и уставилась в запотевшее от горячей воды зеркало. Помутнение на гладкой поверхности постепенно рассеивались, медленно открывая мне мое четкое отражение…

С которым что-то было не так…

Не так…

На нижней скуле, ближе к подбородку…

Тонкой белесой полоской выступил некогда самый глубокий шрам…

Паника!

Страх!

Ужас!

Меня словно ледяной водой окатили, а затем тело парализовало на несколько секунд. Я даже моргать не могла, так и смотрела на свое отражение…

Не может быть! Почему?

Опять?

Я пошевелила пальцами, рукой. Провела ладонью по зеркальной поверхности. Потом по своему лицу…

Шрам и на ощупь чувствовался. Рядом ещё один. И ниже, на шее, у уха…

Пулей я выбежала из ванной и начала носиться по квартире: из одной комнаты в другую, из комнаты на кухню, из кухни до входной двери. Я мерила быстрыми шагами квартиру, чувствуя, как накатывает паническая атака: дышать трудно, пальцы немеют, сердце готовиться вырваться из груди. А в висках пульсирует… Я и не заметила, как упало полотенце и я ношусь по дому голой. Нервно наглаживая плечи и бормоча себе под нос: сон, сон, сон! Мне все это снится.

Я ущипнула себя за плечо… Нет, ракшас, не снится!

Так, прекратить панику!

И я замерла на месте. Потеряно огляделась. Я в прихожей, вон, полотенце на полу, рядом с тумбой. А на тумбе на базе стоит городской телефон…

Да! Надо позвонить иномирной ведьме и узнать, что за хрень происходит!

Я схватила трубку и направилась с ней в спальню. В верхнем ящике стола должна лежать записная книжка. Даже имея современный телефон, я все равно отдельно записываю все контакты. Привычка.

Книжку нашла, номер телефона тоже — он записан на самой первой странице, в конце: Аэлита.

Дрожащими пальцами я принялась набирать одиннадцатизначный номер ведьмы. Мне не удавалось, я ошибалась несколько раз. Громко материлась, злилась, но продолжала. И номер всё-таки набрала.

Один гудок, второй…

После третьего трубку сняли, и первым, что я услышала, было:

— Я знала, что ты позвонишь…

Глава 34

— Веранда летнего кафе, угол дома с аптекой. Через час, — быстро и четко выпалила ведьма и положила трубку.

Я ругнулась, громко, с чувством, и, замахнувшись, на последней секунде еле убила в себе желание запустить трубку телефона в стенку. Нет, аппарат не виноват. Виновата иномирная ведьма, которая мне солгала… Ракшас!

Рухнув в кресло, я не выдержала и простонала. Жалость. Страх. Безнадёга. Все это обрушилось разом. Скрутилось ядовитым, склизким узлом на груди и давило. Душило.

Но я вдруг резко поднялась и направилась в ванную. Я понимала — мне не показалось. Однако я, как истинная мазохиста, опять посмотрела на свое отражение. Опять все возвращается на круги своя. Опять я стану затворницей. Этих стен, как оказалось, таких ненавистных…

Горючие слезы стекли по щекам, вниз, по шрамам. Которые стали недолгой преградой, после чего капли продолжили свой путь.

Плюнув в отражение, я бросилась в спальню. Закурила, стоя у окна. Мама против курения в квартире, но сейчас мне было все равно. Дым выветрится, уйдет на улицу через приоткрытое окно.

Вторая сигарета…

Третья…

Ждать час я не смогу. Во всяком случае не здесь, не в этой квартире. Где вся боль и жалость к себе усиливаются во стократ.

Я нашла косметичку и принялась замазывать тональником лицо. Шрамы визуально исчезли. Но все равно по факту остались — и на лице. И на сердце.

Одевшись, я схватила сумочку, ключи и направилась к выходу.

На улице было жарко и душно, я медленно пошла в сторону дома с аптекой. С той самой аптекой, где мы с Аэлитой повстречались в первый раз…

На веранде кафе я села за самый ближайший к выходу столик. Курить хотелось, но здесь нельзя. Я огляделась: посетителей мало, а те, что были, просто прятались от жары под тентом и освежались чем-то прохладным: напитками, мороженым.