Эпилог

«Нельзя забывать про чувство вины, которое испытывает мама нерожденного ребенка. Что бы ни говорили врачи, какой бы ни была причина трагедии, факт остается фактом: малыш умер в материнской утробе или едва выйдя из нее. В большинстве случаев место, где развивалась патология или произошел несчастный случай, место, где младенец заболел или даже умер – это тело его мамы. Вы представляете себе груз вины, а часто и отвращения, недоверия к собственному телу, который взваливается на плечи женщины? Она и без того раздавлена горем, а тут еще самобичевание и навязчивые мысли о том, что будь она более здоровой, ответственной, спокойной, ребенок, возможно, был бы жив».

Точно подмечено. К собственному телу появляются большие вопросы. Уж от кого-кого, но от родного организма такой подставы никто не ожидает.

Странные намеки попадаются в сети. Люди грозят расправой участницам акций, если фонд осмелится провести мероприятие в их городе. Такая добрая и светлая идея почему-то порождает волну агрессии и злобы. Может, написать Костомаровой, предупредить?

Найти старую знакомую, особенно знаменитую, совсем несложно: достаточно просто вбить в поисковик имя, и сайт тут же выдаст контакты и свежие фото.

– Мамочка, а что это за тетя? – любимый голосок раздается прямо под ухом.

– Три часа ночи, почему ты не спишь? Разве маленьким девочкам не надо спать такой глубокой ночью?

– Пойдем вместе в постельку? – умоляюще тянет она.

И кухня пустеет. Квартира наполняется вязкой тишиной. За окном занимается рассвет, и за пробуждением нового дня строго следит с монитора Анна Костомарова, основательница фонда «Эпилог».

Глава 14

На лестничной клетке ошивается какой-то мужик. Растерянный вид, обшарпанные тапки.

– Здравствуйте! – бросается он навстречу. – Наконец-то хоть одна живая душа! Не поверите, шесть дверей на нашем этаже, и никого дома нет. Кажется, уже полчаса здесь торчу! Хотя точно не знаю, у меня с собой ни часов, ни телефона.

И поясняет:

– Я ж ваш сосед, вот из этой квартиры, – он указывает на дверь справа. – Меня Анатолий зовут.

Родственник пианистки, значит. Одышливый, неопрятный. Неужели отец? Правило «от осинки не родятся апельсинки» дало сбой?

– Представляете, вышел покурить, возвращаюсь, пытаюсь дверь открыть – и ключ сломался. Прямо в замке, епта! Телефон в квартире, соседи не открывают. Вызвать мастера не могу, на улицу тоже в таком виде не выйти. Ситуация патовая!

Он демонстрирует обломок ключа и разводит руками. Действительно, патовая.

– От отчаяния даже звонил диспетчеру, который за лифт отвечает. Попросил войти в положение и вызвать мне мастера. А она ни в какую. В ЖЭК, говорит, звоните. Карга старая. Как я позвоню, когда у меня телефона нет?

Анатолий шаркает тапком и грозит лифту кулаком.

– У меня к вам огромная просьба, – он умоляюще заглядывает в глаза и становится похожим на печального бульдога, обделенного печеньем. – Пустите меня в интернет, пожалуйста. Нужно найти умельцев, которые замки вскрывают, а потом им позвонить. Тоже от вас. Больше десяти минут не отниму!

Вот бедолага. Физиономия вроде знакомая, на мошенника не похож – хотя какие они, люди, похожие на мошенников?

Скорее всего, и вправду сосед. Можно и в дом пригласить.

Анатолий рассыпается в благодарностях, показательно вытирает ноги о коврик и боязливо входит в прихожую. Мобильный – интимная вещь, и давать его в руки незнакомцу как-то не хочется. Придется предоставить доступ к ноутбуку.

– Знаете, я ведь и сам мог бы справиться с этим замком, будь он неладен, – разглагольствует сосед, пока компьютер выходит из спячки. – Я вообще, как говорится, рукастый… Что вы сказали, чаю? Да, спасибо, чай будет очень кстати, в нашем подъезде такие сквозняки!.. Просто инструменты все остались дома, а так мне и мастера не пришлось бы вызывать, сам бы все и починил. Ага, вот и наш любимый интернет. Я могу воспользоваться этим телефоном?

Четверть часа спустя, обзвонив с десяток фирм и всласть наругавшись по поводу цен, сосед Анатолий сидит на кухне и устало прихлебывает чай.

– Такие деньги дерут, так еще и ждать около часа, – жалуется он. – Сами бы просидели час на лестнице, я бы на них посмотрел. Спасибо, хоть вы приютили. А то очень, скажу я вам, это скверное чувство, когда не можешь попасть в родную хату!

Мастер задерживается. Анатолий, смирно сидя на кухне, жует пряники и с увлечением листает кулинарную книгу. От другого чтива отказывается: