Эпилог Цивилизации. Том 4 — Империя

— Закрой пасть, — спокойным голосом произнёс я и слегка усилил давление, заставляя Виктора подавиться следующей фразой. — Получается, что под внимание Ватикана попали Германия, Чехия, Словакия, Польша и Австрия. Насколько мне известно, эти территории пострадали меньше всего. А дальше логика простая. Чехия и Словакия — не самые развитые государства. Германия и Австрия, напротив, слишком сильно индустриализованные, а значит, к вопросам религии там относятся так себе. Остаётся Польша. Относительно цивилизована, достаточно пластична в вопросах влияния на ценности. Основное население — католики, а значит, и подчиняются они Ватикану.

Я слегка ослабил хватку и внимательно посмотрел в глаза Виктора. Судя по всему, я оказался прав на все сто процентов. Его взгляд метался, лицо побагровело и не только от давления, что я сейчас на него оказывал. Он злился. В основном из-за того, что находился в безвыходном положении. Но я был уверен, что своими размышлениями попал точно в цель.

— Ты совершаешь большую ошибку. Твой сын умрёт, если со мной хоть что-нибудь случится. Моя армия стоит у твоих ворот…

— Витя, это не твоя армия. Всё, что ты имеешь — кучка самовлюблённых хизмеев. Если я сейчас сверну тебе шею, ничего не изменится, потому что не ты правишь балом. И с моим сыном ничего не случится. Ты сам сказал: «Он часть великого плана».

— Отпусти меня… Не глупи, Глеб, в нашей власти исключить тебя из союза. Ты подписал договор, помнишь?

— Нет, дорогой мой человек, я поступлю с тобой несколько иначе. Толь, переводи крепость в осадное положение, чтоб даже мышь не проскочила.

— Да, Ваша Светлость, — коротко кивнул он и вышел из кабинета, оставляя нас с Виктором наедине.

— Знаешь, в чём была твоя главная ошибка? Ты пришёл ко мне один, будучи уверенным, что я в твоей власти. Вот только это не так. Кстати, можете теперь подтереться своим договором.

Я усилил давление на тело Виктора, заставляя его хрипеть и корчиться от боли. Нет, я не собирался его убивать, однако хотел лишить его сознания. И как только бывший приятель отключился, вызвал охрану и приказал им посадить его на цепь. Этот метод наиболее действенный, если требуется сломать человека. Думаю, что Витьке хватит и пары недель, чтобы начать говорить.

Бесчувственное тело Виктора едва успели вынести из кабинета, как в него ворвался Есенин.

— Ты что, совсем ума лишился? — обрушил на меня гнев он. — Какого хуя ты творишь? Ты что, собираешься воевать со всеми сразу⁈ Да нас уже к вечеру в порошок сотрут!

— У тебя всё? — спокойно спросил я.

— Нет, не всё! Я тебя не узнаю, Глеб! Ты изменяешь жене, провоцируешь на драку заведомо более сильного противника! Что с тобой происходит⁈

— Со мной полный порядок, Серёг. Успокойся, я ничего не делаю просто так. Лучше займись обороной города. Полагаю, что примерно через час нас попытаются взять штурмом.

— Ты ведь понимаешь, что даже если мы выстоим сегодня, завтра сюда пригонят в два раза больше людей. Мы не сможем сдержать имперские войска.

— Имперские? — удивлённо вскинул брови я. — Разве ты видишь империю? Лично я — нет. Государство разбито на сотни крохотных княжеств, которые вечно грызутся между собой. Как думаешь, сколько князей прислали свои войска нам в помощь? Уверен, что там и десятка не насчитается.

— Их всё равно больше, чем мы сможем сдержать.

— Просто сделай, как я говорю. Не дай им войти в Астрахань. Если в ближайшие дни к ним явится подкрепление, я лично подпишу капитуляцию и впредь буду беспрекословно подчиняться хизмеям.

— Пиздец, — выдохнул Есенин и, махнув рукой, вышел из кабинета.

Я вернулся к столу и взял в руки рацию.

— Ларычев центральному. Связь с армией Питера есть?

— Да, ваша светлость.

— Соедините с Кристиной.

Что-то затрещало, несколько раз хрюкнуло и спустя пару минут ожиданий рация на столе вновь ожила.

— Глеб, это Кристина, приём.

— Началось, — коротко бросил в микрофон я и отключился.

А вот теперь пошла потеха. Настал тот решающий, переломный момент, когда станет доподлинно понятно, кто свой, а кто — враг. Я тоже умею играть вдолгую, и на подготовку этой партии ушёл не один год. Естественно, всё держалось в строжайшем секрете, даже Толя не знал всех деталей.

В принципе, к воплощению плана я был готов уже пару лет как, но ждал, пока подвернётся подходящий момент. И лучшего, чем сейчас, скорее всего, не будет. Антонио — прекрасный манипулятор, не побоюсь этого слова — «гений». Однако исполнитель его власти сейчас у меня. Понятно, что «гидру» таким образом я не обезглавил, но вряд ли к Антонио станут прислушиваться так же, как к привычному руководителю. К тому же здесь он всегда будет чужаком, и он это прекрасно понимает. Не просто же так исполнителем его воли стал Виктор.

Следующие два часа я провёл с рацией у рта. Необходимо было запустить весь механизм, чтобы точно и правильно отработала каждая шестерня. Некоторые из князей были мне обязаны своим положением. Других мы завербовали спустя какое-то время. Третьи — по сей день получали от меня бесплатно зерно и только по этой причине ещё не передохли от голода.