Прошла неделя, самые тяжелые семь дней в моей жизни. В первые шесть вообще ничего не происходило. Утром седьмого дня я получил письмо от известной инжиниринговой фирмы — ответ на мое обращение, которое, в свою очередь, являлось ответом на их объявление о вакансии директора на одном из их заводов. В три часа дня меня приглашали на собеседование.
К трем часам я был на месте. Вместе со мной в приемной ждали еще двое мужчин. Оба среднего возраста. И оба, как мне показалось, по тому же делу. Я не ошибся.
Меня директор принял последним. Поприветствовал с терпеливой благожелательностью.
— О да. — Он бросил взгляд на мое письмо, лежавшее перед ним на безупречно чистом блокноте с промокательной бумагой. — Господин Марлоу, если не ошибаюсь? Да, да. Я пригласил вас специально. Честно говоря, в том, что касается предлагаемой должности, мы считаем, что вы слишком молоды. — Директор устало пригладил усы. — Тем не менее, — продолжил он, — нам подошел бы молодой неженатый мужчина с вашей квалификацией в связи с контрактом, который мы только что подписали. Имейте в виду, я не делаю вам конкретного предложения. Если это вас заинтересует, мы можем продолжить обсуждение. Жалованье, естественно, не очень велико, в данный момент дела на рынке обстоят не лучшим образом. И разумеется, придется подписать четырехлетний контракт. Хотя вряд ли это остановит такого молодого человека, как вы. Боливия — превосходное место, превосходное…
Я прервал поток его слов:
— Куда?
Лицо директора приняло удивленное выражение.
— Боливия. Чакская война,[47]
— доверительно продолжил он, — продемонстрировала, что в военное время необходимо полагаться на собственные ресурсы. Цена вопроса — строительство двух заводов и создание на их основе производственной базы. Одного опыта…Но я уже встал. Кажется, лицо у меня покраснело.
— Огромное спасибо, — сдержанно поблагодарил я. — Боюсь, мне пора. Хочу извиниться, что отнял у вас время. Уверен, вы без труда найдете нужного человека.
Директор пристально посмотрел на меня, затем пожал плечами:
— Естественно. Всего хорошего. Когда будете уходить, закройте, пожалуйста, за собой дверь.
Выйдя на улицу, я купил вечернюю газету, перешел на другую сторону, зашел в кафе-кондитерскую и заказал чашку чаю.
За соседним столиком сидел мужчина, которого я видел в приемной. Повинуясь внезапному порыву, я повернулся к нему:
— Прошу прощения, сэр. Надеюсь, вы извините мою назойливость; мне просто интересно — вам тоже предлагали работу в Южной Америке?
Вид у него был испуганный. Это был седовласый мужчина с крупным умным лицом и большими, сильными руками. Он с подозрением посмотрел на меня. Потом улыбнулся:
— Значит, они и на вас попробовали этот трюк? Мне предложили работу в Южной Америке — пять фунтов в неделю. Сказали, что я слишком стар для должности, указанной в объявлении. Боливия и пять фунтов в неделю! Мне! Я сказал ему, куда он может засунуть свое предложение. Вряд ли ему это понравилось.
— Значит, настоящая работа досталась тому, другому.
— Настоящая работа? — Мужчина насмешливо посмотрел на меня. — У них нет настоящей работы, друг мой. Это просто способ задешево нанять хороших специалистов. Они сокращают расходы, чтобы конкурировать с янки. Я бы и клюнул, но, к счастью, у меня есть запасной вариант — продаю слесарный инструмент. — Он указал на плоский кожаный чемоданчик на стуле рядом с собой. — Торговля вразнос.
Я угостил его сигаретой. Мы продолжили разговор. Слушая спокойный, почти непринужденный рассказ о том, чем занимался этот человек, я понял, что по части квалификации и опыта я и в подметки ему не гожусь. При прочих равных условиях любой руководитель, пребывающий в здравом уме, выберет его, а не меня. Тем не менее он продает слесарный инструмент. «Торговля вразнос». На мой вопрос о том, как идут дела, мужчина печально улыбнулся:
— Лучше не спрашивайте. Коммивояжер из меня неважный. Не такое это простое дело. Не хватает терпения и такта, я всегда настраиваю против себя людей, рассказывая им, как они должны вести дела. Кроме того, я не могу с собой справиться и честно говорю о том, какую дрянь я им предлагаю. Я пытаюсь изменить себя, но это трудно. — Он попросил счет. — Мне нужно идти. Рад был познакомиться.