Эпицентр

Монгол удачно выбрал место для наших встреч. Машину я оставлял на обочине, не доезжая желтой полосы, за поворотом, так что из-за стен леса ее не было видно ни с пропускного пункта, ни с окрестных вышек.

Убедившись, что за мной нет хвоста, дальше я шел пешком, но не по асфальту, а через заросли. Монгол тоже больше не пользовался машиной, как в первый раз. Он обычно поджидал меня на бревне, явившись заранее, скорее всего, не через ворота. Думаю, у него был свой проход в ограждении, и приходил он тоже не по дороге. Порой мне казалось, что он больше шифруется от тех, кто охранял периметр, чем от его обитателей. Но и он и я, прежде чем приступить к разговору, проверяли, нет ли кого поблизости. Но откуда здесь кому-то было взяться?

Уже смеркалось, когда я приблизился к условленному месту. Сегодня на бревне меня никто не ждал. Я бесшумно прочесал окрестные заросли и, не обнаружив признаков чужого присутствия, уселся на поваленный ствол.

Машинально сунул руку в карман за сигаретами. Но курить на встречах не полагалось — из той же конспирации. Ждать пришлось минут двадцать. Потом в отдалении, со стороны ограждения, раздался едва слышный треск. Я скользнул за бревно и выдернул из кобуры «стечкина». Патрон всегда был в патроннике, оставалось лишь снять с предохранителя.

Дублер все же был не чета Монголу, который мог пройти сквозь любую чащобу неслышно, как кошка. Идущий еще два раза дал о себе знать хрустом веток. А потом объявился на крохотной поляне, образовавшейся вокруг поваленного дерева. На этот раз он был не в отутюженном костюме, а в черных джинсах и такого же цвета ветровке. На голове у него красовалась кепка. Черный человек огляделся. Я почувствовал его напряжение и заметил выпуклость на ветровке. Там у него точно был не транзисторный приемник. Появляться внезапно не следовало во избежание его нервной реакции.

— Вы опоздали, — подал я голос.

Он заметно вздрогнул. Я поднялся из-за бревна. Дублер не подошел и не подал мне руки. Он так и стоял на краю поляны. Разговаривать на таких позициях мне не хотелось.

— Присядем?

Он нехотя подошел, примостился на ствол дерева. Я сел в некотором отдалении. Он меня то ли опасался, то ли брезговал. Он был моложе Монгола.

Лицо его мне не no-нравилось ни в прошлый, ни в этот раз. Лицо у дублера было деревянным от напряжения. Совсем не подходящее состояние для оперативника на встрече с агентом. Но выбора у меня не оставалось.

— Что с Монголом? — спросил я.

— Теперь вы будете поддерживать связь со мной.

— А с ним что? — упрямо переспросил я.

— Он больше не занимается этими вопросами.

— А какими же он теперь занимается? Дублер передернул плечами.

— Давайте о деле. Позывные и график прежние, экстренная связь по той же схеме. Называйте меня Кондор. Что случилось? Слушаю вас.

На кондора он походил не более, чем я на кенгуру. Та еще птичка.

— Господин Кондор, — сказал я. — Никакого доклада, пока вы не объясните, где

Монгол и что с ним?

— Вы забываетесь. Кто перед кем обязан отчитываться?!

Я сплюнул сквозь зубы.

— Я тебе, мил-человек, ничего не обязан. Ты кто такой? Как здесь оказался? Отправишься, понимаете ли, по грибы, а тут шляются всякие…

Бывайте здоровы, живите богато. — Я сделал вид, что собрался уходить.

— Товарищ майор! — шепотом рявкнул мой собеседник. — Отставить кривлянье!

Вы на службе.

— Слушай, ты, — сказал я. — Я три года в аду — так, по крайней мере, утверждает один мой знакомый мерзавец. Я уже привык. Про майорство вспоминаю с трудом. Ты мне нужен как болт при менструации. Я Ездок, и все дела. Мы странно встретились и странно разойдемся. Всего хорошего.

Такой оборот его явно не устраивал. Я заметил, что он растерялся, не зная, что предпринять. По-глупому терять агента ему не хотелось. Начальство по головке не погладит: Монгол годами связь держал, а этот с ходу все порушил. Прескверно, товарищ Кондор! Никудышный вы оперативник.

— Ладно, успокойтесь, — сказал дублер как можно дружелюбнее, хоть дружелюбие у него выходило неважно. — Монгол убыл в срочную командировку на длительный срок…

— Не врите, — перебил я. — В случае непредвиденной, тем более долгой отлучки он бы послал мне весточку. И инструкции. А он ничего не послал.

— Он послал меня. Я поднялся.

— Счастливо оставаться.

Он ухватил меня за рукав и усадил обратно.

— Хорошо. Я не должен вас информировать, но раз уж так… Надеюсь, понимаете, что это должно остаться между нами? Монгол… исчез. Будете работать со мной.

— Как это — исчез?! — изумился я. — В каком смысле?

— В прямом. Некоторое время назад он не появился на службе и… в других возможных местах. Его стали искать. Но никаких следов.

Я с трудом переваривал услышанное.

— То есть вы хотите сказать, что он пропал без вести?!

— Можно сформулировать и так.

— Бросьте, — сказал я. — Что за ерунда?! Такие, как Монгол, без вести не пропадают. Он что, бомж какой-то или в загул ушел по кабакам и бабам? Не смешите.

Кондор вздохнул.

— Если бы он пошел по кабакам и бабам, его давно бы обнаружили. Так что ничего смешного.

— Тогда давайте серьезно. Его похитили? Убили? Кондор вздохнул еще тяжелее.