Эпицентр

На этом всё и закончилось. Мефодия Карлушу к этому времени давно доставили на патрульном автомобиле в общежитие. Я проходил по делу потерпевшим, он – свидетелем. Легко отделались.

Я – так уж точно.

Всю дорогу продрых в кабине, водитель грузовика растолкал уже на территории автомобильной части. Сдал мотоцикл дежурному технику, после отметился у старшего смены и отправился досыпать в общежитие. Вова сопел в две дырочки, получилось улечься в кровать, не разбудив скрипом пружин, вот и обошлось без расспросов.

Расспросы последовали на следующее утро. И хоть предъявил командиру отделения официальную бумагу из комендатуры, разнос после построения сержант устроить всё же не преминул. Ещё и на выезд в качестве наказания поставил. Наверняка бы поставил в любом случае, но тут вроде как взыскание получилось. Я не обиделся, другим голова была занята.

Увы и ах, с капитаном Городцом по части невероятности такого рода совпадений я был согласен целиком и полностью. Никакая это не случайность, меня вели едва ли не от завода. Иначе не сходилось по времени, иначе похмелявшихся в рюмочной уголовников просто не успели бы подрядить на дело, а с ними договорились ещё до моего визита в «СверхДжоуль» и встречи со студентами.

Ха! Да если разобраться, сейчас выезд к Эпицентру куда безопасней, нежели даже простая прогулка от авточасти и до госпиталя!

Единственное, что не вписывалось в общую картину, – это очень уж расплывчатые инструкции заказчика. Меня надо было порезать. Просто порезать, не убить. Будто я не был опасным свидетелем, будто просто кому-то досадил. Это смущало и не давало покоя.

Вот кому бы я мог отдавить любимую мозоль и сам того не заметить? Кому, а?

На завтраке и первой тренировке только об этом и думал, благо работа с гирями, гантелями и штангами интенсивных умственной деятельности не предполагала, а вот в учебной части пришлось взять себя в руки и сосредоточиться. Трофим Фёдорович рассеянности не терпел, да мне и самому хотелось показать себя с лучшей стороны. Не вышло. Потолок в двадцать восемь киловатт проломить не удалось и на этот раз.

– Не переживай! – утешил меня инструктор. – Динамика у тебя положительная, а что прирост мощности остановился – так это почти у всех рано или поздно случается.

– Какая ещё динамика, Трофим Фёдорович? – вздохнул я. – Вторую неделю вперёд продвинуться не могу!

– Время активности растёт? Растёт. Общая выработка увеличивается? Увеличивается. Внутренний потенциал поднимается? Поднимается, я тебя спрашиваю?

Я пожал плечами.

– Не уверен.

– За сколько секунд сейчас алхимическую печь разжигаешь?

– За сорок пять примерно.

– А раньше?

– Точно не скажу, но быстрее получалось.

– Ну вот! Мощность на прежнем уровне осталась, а потенциал подрос, раз сверхэнергию до нужной плотности дольше доводить приходится. Всё идёт по плану! Тебя просто на подстройку в Эпицентр отправлять пора. Составлю заявку, не переживай.

Дальше я неизменно шёл отрабатывать на тренажёрах управление кинетической энергией, но сегодня Трофим Фёдорович лишь поглядел на фокусы с монетами, этим дело и ограничилось.

– Принципы работы с тепловым излучением представляешь? – спросил инструктор, удовлетворившись увиденным.

– Брошюру читал, сложностей не вижу, – заявил я в ответ.

– Ну и отлично. Одевайся и вперёд!

Трофим Фёдорович с усмешкой распахнул один из шкафчиков и сделал приглашающий жест рукой. Мне сразу как-то даже не по себе сделалось: там висело пошитое из толстой прочной кожи одеяние металлурга для работы в литейном цеху, а лицо предполагалось защищать кожаной же маской с толстенными окулярами закалённого стекла.

– А это точно необходимо? – уточнил я, судорожно сглотнув.

Инструктор воздел к потолку узловатый указательный палец и с важным видом изрёк:

– Техника безопасности – это тебе не хрен собачий! Облачайся, отрок! Облачайся!

Спорить я не стал, накинул на себя огнеупорное одеяние, прикрыл защитной маской лицо и прошёл в небольшую комнатушку-пенал, а Трофим Фёдорович остался снаружи и сразу закрыл за мной дверь со стеклянной вставкой едва ли не в палец толщиной.

– А что делать-то? – поинтересовался я, повысив голос.

– Разберёшься! – последовал приглушённый ответ.

Я стянул маску и огляделся. Стены оказались выложены обычным красным кирпичом, все они за исключением торцевых были голыми и глухими. И если за моей спиной располагалась дверь, то впереди обнаружилась куда как более замысловатая конструкция, напоминавшая одновременно стрелковую мишень и многосекционную конфорку, какие обычно устанавливают на кухонных печах. Только здесь были вмонтированы один в другой чугунные круги диаметром от метра и меньше; каждый такой «бублик» был сантиметров десять шириной; для наглядности их пометили цифрами от единицы до десяти. И как водится, «десятка» – это яблочко, самый-самый центр.