Эпицентр (СИ)

— Кто я? Я один из вас, такой же, как вы, ваш друг и старший брат. Я один из тех, кто изменил ваши жизни сегодня утром, тот, кто великодушно дал вам наш великий Дар, и именно потому я говорю вам: присоединяйтесь к нам, вступайте в нашу армию, под наши знамёна.

В ответ издевательский смех, я их рассмешил.

— Значит, ты из тех, кто принёс сюда эту штуку, не знаю, как называется? Ну спасибо, нам всем очень понравилось, а теперь проваливай отсюда на хер, пока не пристрелили со всеми твоими предложениями. Ты нам не указ, нам никто не указ, над нами нет закона. Нам не нужна твоя армия и твои приказы, мы будем брать столько крови, сколько захотим! Мы теперь хозяева, Лос-Анджелес наш!

Бандиты смеются надо мной. Им весело, они в отличном настроении. Все семеро залиты кровью с головы до ног. Даже не берусь сказать, какого цвета была их одежда, когда утром эти парни и девчонки привычно вышли в город торговать наркотой и промышлять грабежом, ещё не зная, что и наркота, и деньги, которые они с неё получали, скоро потеряют всякое значение.

Всё изменилось очень быстро: скорее всего, на одного или двух из них напали заражённые первой волны, а может, кто-то из наших ребят воспользовался пневматической винтовкой. Несложно понять, что было дальше: раненые, ещё не осознавшие толком, что с ними произошло, естественно, удрали к своим домам и дворам, ожидая там найти помощь. Несколько минут — и вот уже на месте одного заражённого было пять, а то и десять новых, как мы и рассчитывали. Точно так же всё происходило и в сотнях других мест. Только здесь новые заражённые в недавнем прошлом были не обычными добропорядочными гражданами, а уличными бандитами, следовательно, имели при себе оружие, машины и какую-никакую, но организацию, некое подобие воинской дисциплины, которая работала и в новых условиях.

Уличные бандиты и всякая прочая сволочь и раньше не особо боялись закона и порядка, а почувствовав Голод и впервые вкусив крови, они потеряли всяческий страх и вышли на охоту, используя свои тачки, стволы и многократное численное превосходство над любым противником. Останавливать их было практически некому: полиция либо была уже нашей, либо вела бои со своими недавними коллегами, так что парни и девчонки с улиц оторвались на полную катушку в своих и чужих кварталах. Деньги и наркота остались позади, теперь они жаждали крови в буквальном смысле слова. Добычи кругом было много, и они брали её без всякой меры, распространяя заражение подобно лесному пожару. Поначалу, пока полиция ещё держала удар, нам было на руку такое положение дел, но теперь хаосу надо срочно положить конец, мы сами рискуем сгореть в этом пожаре. Но почему пожар должен тушить я? Потому, что эти ублюдки нужны для моей работы. Прикрыв глаза ладонью от яркого солнца, я делаю последнюю попытку:

— Вам не выжить самим без нашего руководства, в одиночку вы не протянете даже до вечера. Полиция бежала, но не думайте, что вы уже победили. Скоро вместо копов в город придёт армия, и тогда вы все сдохнете под гусеницами танков и ударами с воздуха. Военные таких, как вы, в плен брать не будут, сразу в расход. Только под нашей защитой и нашим командованием вы сможете выжить. Подчинитесь нам. Немедленно!

— А не то что?

— Не то…

Я не стал договаривать, потому что они уже мертвы. Последняя моя фраза послужила приказом для наших снайперов, и они делают всё точно, одним залпом. Семеро готовы, надо двигаться дальше. Поправка, шестеро, одна из девок оказывается живой, она поднимается с колен, одновременно оттирая с лица мозги своей подружки. Может быть, переговорный процесс ещё не исчерпан? В конце концов, за нами наверняка наблюдают.

Вынимаю пистолет из-за пояса, подхожу к ней, ударом в левое колено снова отправляю мордой на асфальт и стреляю. Первая пуля вонзается в горячий асфальт в дюйме от её левого уха, вторая — в дюйме от правого. Она обоссалась.

— Третья пойдет по центру, согласна? Если нет, медленно встань, не оборачивайся.

Девка делает то, что я говорю, голову от страха потеряла не полностью. Может быть, в этом действительно будет смысл.

— Слушай меня внимательно: отныне ты принадлежишь нам! Ты будешь жить столько, сколько мы скажем, и отдашь свою жизнь тогда, когда мы скажем.

Она плачет.

— Если мы скажем убить — убьёшь, если мы скажем пощадить — пощадишь, если мы скажем умереть — умрёшь. Сделаешь всё правильно — будешь жить вечно. Понятно?

— Да-а.

— Посмотри на меня.

Она медленно оборачивается, стараясь не встречаться со мной взглядом.

— Ты одна из нас. Сделано.

Я подбираю с мостовой калашников с обмотанным изолентой магазином, указываю ей направление и сам иду следом. За углом уже ждёт целая группа новичков, вооружены кто чем, у ног стоят красные пластиковые ящики, полные бутылок с коктейлем Молотова. Здесь я отдаю девчонке автомат и достаю карту.