— Конечно, лучше, — согласился я с ним, — но страх берет. Я не очень-то представляю, как бы смог смотреть в глаза своего сына, если он голоден, и я не могу его накормить. Решение в таком случае только одно напрашивается — криминальное. А это как-то не для меня. Лучше как страус: не можешь решить проблему, голову в песок, и нет проблем.
— А если это будет чужой ребенок? И он голоден? — явно гнул свою линию старик. — И он не один?
— Ну, не знаю я. Не готов я прямо сейчас ответить на этот вопрос. Страусом быть всё-таки проще, — у меня действительно не было ответа.
— Ну что ж, правдиво сказал: страус так страус. Орлы нынче не в моде, живут не долго. Но кем быть, выбор за тобой, — старичок собрался уходить. — Тебе пора закрывать свой магазинчик.
Он неторопливо пошел к выходу, а у самых дверей неожиданно оглянулся и сказал:
— Тебе еще предстоят разные жизненные повороты, и тебе всё равно придется выбирать, быть страусом или орлом, но помни всегда, что все мы под Богом ходим. Следит Бог за тобой, следит сверху.
— Кто? Бог? Прямо с небес? За мной? — моя ирония явно искала выхода. — Сомневаюсь, что я могу представлять интерес для него.
— А ты не сомневайся, Григорий Алексеевич. Бог тебя «пасёт», поверь в это, — ответил старичок, уже выходя из магазина. — И с тобой мы еще встретимся, хотя, может быть, и не скоро. И ещё…, - задумался он и добавил на прощание. — Не забывай: «Бойтесь своих желаний, ибо они исполняются».
Старик ушел, оставив меня в полной растерянности. Первое — откуда он меня знает и зачем я ему? Второе — почему я так с ним разоткровенничался? Откровенность это не мой конёк. Чем он меня так задел? Ведь я и не заметил, как он буквально в душу ко мне влез. Один его взгляд чего стоит — насквозь тебя видит. Что же он там увидел? Однако, однако… Врезался в память мне этот старик. Что-то отличало его от массы, от таких же стариков-пенсионеров. Бывают ведь люди не такие как все. Мне уже не раз приходилось общаться с разными властными суровыми дядями. После такого общения желание только одно: никаких контактов с такими дядями в будущем, никогда. И даже не из-за страха перед ними, который как невидимая убийственная радиация наполняет тебя, а просто потому, что у них внутри пустота. Хотя, если сказать точнее, они переполнены до самых краёв: жаждой власти, силы, могущества. Но нет в них обыкновенного настоящего живого человека. Они напоминают мертвую запрограммированную куклу без души. Для них чужая боль, смерть — повседневные мелочи жизни, не стоящие внимания. Только они сами имеют значение для этого мира, то есть для самих себя. Их можно бояться, и даже нужно их бояться, а вот уважать — никакого уважения они не достойны! Здесь же совершенно другой случай. Сила исходила от старика, не власть, а сила. Сила знания. Сила Человека. И он захотел, чтобы я это увидел… А мог бы и не показывать.
Может быть, ещё и встретимся с ним… на жизненных поворотах. Все мы под Богом ходим. А вот интересно, как Бог следит за каждым из нас? Нас же миллиарды. Это только людей, homo sapiens… А зайчики-лисички, птички-рыбки… в лесах, полях, морях и реках?.. А муравьи?.. А каждая травинка-былинка?.. Она ведь тоже живая… Умом этого не понять.
Вот кто я такой — это я понимаю. Я!!!
Хотя… Может, и я на что сгожусь, не всю же жизнь мне только спекулировать да на черный день копить. Хороша, конечно, тихая, спокойная жизнь страусиная — жизнь страуса, забот не ведающего. Работа, дом, отдых. Но хочется чего-то большего. Ох, как хочется. Для себя. Для страны…. Для страны, которую мы потеряли, которую наши деды и прадеды не единожды отстояли в великой битве, а мы её на «свободу» променяли… Это мы так думали на свободу, а в действительности… Хотели как лучше, а получилось как всегда. Мы получили свободу — свободу выбора туалетной бумаги… ну, максимум, свободу выбора автомобиля, да и то импортного, чужого, а не своего, отечественного… И не более того.
Мы потеряли и свою страну, да и свободу тоже. А что будет завтра?