Там его ждал сюрприз. Уотто ничего не знал о Шми Скайуокер, потому что некий темнокожий человек в униформе выкупил ее пять лет назад и куда-то увез. Естественно, Анакин сразу же заподозрил худшее. Увидев реакцию Скайуокера, Уотто понял, что смотрит в лицо собственной смерти, и звать на помощь даже не имеет смысла. Анакину было почти шестнадцать, и после двух лет тяжелых тренировок развит он был куда лучше сверстников. Прощать он не умел.
Именно в тот момент в лавку заглянул какой-то местный зеленокожий тип. Анакин отошел в тень, к полкам с мелкими деталями. Казнь откладывалась.
- Здорово, Уотто. Мне бы движок для спидера починить.
- Ну, так тащи его сюда.
- Да вот он, - родианец легко поднял на прилавок небольшой аппарат обтекаемой формы. - Тритиад восемьдесят. Заглох вчера.
- Ладно, покопаюсь. Приходи послезавтра. И готовь сотню «сереньких».
- Будет. Ну, бывай.
Родианец направился к выходу, когда Уотто окликнул его.
- Слушай, Шадда, ты ничего не слышал о Шми Скайуокер? Помнишь, была у меня такая рабыня? Я ее продал, а вот где она теперь, не знаю.
- Это которая тут в лавке работала, что ль?
- Ну да. Можно подумать, я много рабов держал!
- А еще ж пацанчик у тебя был, помнится. Бегал тут, весь такой деловой.
Уотто задержал дыхание. В углу лавки еле заметно шелохнулась тень Смерти.
- Д-да. Это ее сын.
- Этот маленький выродок был ее сыном? А от кого? – вырвался смешок у родианца. – Или ты иногда подкладывал Шми покупателям? Надо же, я и не знал. Сам бы пришел, мне человеческие женщины нравятся.
Уотто закрыл глаза. Под дряблой синей кожей бешено колотилось его маленькое сердце. Еще громче скрипнул пол, отозвавшись на шаги Смерти.
- Что ты сказал?
- То и сказал. А ты кто такой?
- Анакин Скайуокер.
- Не нравится слышать правду? А ты думаешь, откуда ты такой ублюдок взялся? В песке тебя нашли, что ли?
Родианец едва успел расслышать, как человек тихо и твердо произнес:
- Ты труп.
Затем Шадда почувствовал, как ему внезапно стало нечем дышать.
Анакин сдавил шею родианца правой рукой. Шея была потная и грязная. Затем помог себе левой, придерживая и до боли выкручивая верхнюю конечность Шадды. Родианец захрипел. Из его рта выкатился пухлый зеленовато-серый язык. Тогда Анакин изо всех сил треснул головой родианца о стену. Так, чтобы точно попасть по острому краю металлической конструкции. И отпустил. Обернувшись, он увидел, что Уотто снова открыл глаза. Словно парализованный, тойдарианец наблюдал, как по стене его лавки растекаются мозги клиента.
Скайуокер вытер руки о валявшееся на прилавке полотенце. Кусочек серой густоты вдруг шлепнулся на пол, и этот звук внезапно вернул Уотто дар речи.
- Эни, это все неправда! Эни!
- А что же тогда правда?
Скайуокер сделал шаг к Уотто.
- Подожди, Эни, подожди! Я все расскажу! – тойдарианец беспомощно захлопал крыльями. Взлететь не получилось.
- Я слушаю.
- Я не знаю точно, от кого Шми тебя родила. Она тогда еще не была моей рабыней. И рабыней Гардуллы она тоже не была. Твой отец был не с Татуина. Одни говорят, наемник. Другие – какой-то военный из республиканцев. Третьи еще что-то говорили, не помню уже. В общем, он женился на ней, сделал ей ребенка... тебя, то есть. А потом пришла весть, что его убили. Задолго до твоего рождения.
- Кто его убил?
- Не знаю. Тоже по-разному говорят. Не то бандиты, не то какой-то джедай.
- Джедай?
- Я не знаю точно. И она не знает. Шми сначала работала у Гардуллы за деньги, потом влезла к нему в долги, не смогла расплатиться и стала рабыней. Потом я ее выиграл в кости. Дальше ты сам знаешь. Да, ты родился свободным человеком. Если тебе это интересно.
Анакин встряхнул головой, словно стремился освободиться от наваждения.
- Где доказательства?
- Чего?
- Всего, что ты наплел.
Тойдарианец почуял робкую надежду и заставил себя пересилить страх. Он бросился в другую комнату и несколько минут хлопал там ящиками и крыльями. Наконец, вернулся с бумагой в лапках.
- Это накладная. О продаже Шми. Здесь проставлено число, когда я ее купил. И когда ей поставили чип со взрывателем. Ты родился на неделю раньше.
Анакин взял бумагу из лап Уотто. И, впившись взглядом в набор цифр, словно и обращался он не к тойдарианцу, а то ли к трупу, то ли еще к какой-то пустоте, отрешенно произнес:
- Мама никогда мне об этом не рассказывала.
- А ты спрашивал?
- Один раз. Давно. Но она не захотела об этом говорить.
Скайуокер сосредоточенно размышлял, затем потребовал:
- Покажи мне еще раз бумагу о продаже. Я не понял, кто был покупатель.
- Да вот же. Какой-то Панака.
- И больше ничего?
- Для купли рабов ничего больше и не надо. Только деньги.
- Панака. Панака... Стоп. Я, кажется, понял, кто это.
Анакин опять задумался. Уотто наконец решился прервать его молчание:
- Что мне делать с трупом?
- Не знаю. Просто убери и помалкивай.
- Я никому не скажу.
- Я никого не боюсь. Уотто, ты когда-нибудь думал, что держать рабов – это плохо?
- Нет, а почему? Тут все держат рабов. Все, кто может это себе позволить.
Скайуокер тяжело вздохнул. Правда, решил он. Уотто действительно не понимал.