Эпизод 2. Антиканон

Вскоре джедай покинул палату.

Вслед за ним ушла и Падме.

Лучше уж буря и ревущие, сбивающие с ног штормовые порывы, чем этот деликатный ветерок, который словно липнет к коже и никак не хочет оставить в покое. Да. Лучше бы опять был шторм.

Как тогда.

Только вот море меня не слышит или не хочет слышать, подумал Кеноби. Или это те, наверху, на метеорологической станции виноваты: сумели внушить стихии, что шторм бесполезен, стихия поверила и перестала бунтовать.

Мне тоже внушили, еще в детстве, что ненавидеть бесполезно. Или я это внушил себе сам.

Я тогда не знал, что обжечься о чужую ненависть — тоже больно.

Через две недели я должен быть на Корусканте, вспомнил рыцарь. Хорошо, и так уже эта миссия слишком затянулась. Мэйсу не хватает отчетов, теперь он захотел поговорить лично. И он спросит, что же там произошло на Триибе. И что вообще случилось за эти месяцы.

Я скажу ему, что все хорошо.

А потом я уйду к себе и тогда, быть может, разберусь, что было на самом деле.

Кеноби шел вдоль набережной, а мимо него шли люди. Незнакомого человека легко анализировать — по одному взгляду понимаешь, что он думает, и что из себя представляет. Разглядываешь людей, словно не люди это, а комиксы, говорящие картинки с надписями, или обрывки холофильмов. Все просто и неинтересно. Намного труднее понять того, кто рядом. Еще труднее признать поражение, если понять не удалось.

Набережная вывела его на дорогу к гостинице. Рыцарь вспомнил, как в тот раз ловил флаер и притворялся пьяным. Улыбнулся. Никому и всем.

К гостинице он идти не хотел.

Надо было вернуться. Закончить миссию. Попрощаться. И уйти. Навсегда.

Так будет лучше для всех, сказал себе рыцарь.

Живи своей жизнью, мой бывший ученик, я не стану мешать.

Кеноби повернулся и зашагал по направлению к госпиталю. Девять часов, подумал он. Поздно.

Но если мне повезет, я передам ему этот отчет, а потом уйду в космопорт. А там все просто, взять билет на пассажирский транспорт и махнуть в столицу. В каюте на дредноуте нет ничего для меня важного. Какая-то мелочь и распечатки. Все необходимые документы по холонету отосланы в Храм.

С этой мыслью он и вошел в рекреационную комнату. Вошел — и словно споткнулся.

На диване валялся изрядно помятый журнал. С какой-то блондинистой приторно лыбящейся рожей на обложке. Пара немытых чашек на столе и датапад. Включенный. Наверно, забыли выключить. С датапада рыцарю улыбалась другая красотка. Рыжая.

Вот и все общество.

Кеноби с минуту разглядывал обстановку. Он не знал, что делать.

Или…

Несколько шагов по коридору, почти упереться в дверь и почти убедить себя, что все в порядке. Заглянуть в палату, никого там не найти, и еще раз убедить себя, что предчувствия не врут.

И все равно, вопреки предчувствиям, которые назидательно рекомендуют завалиться спать в рекреации на тот самом диване, и может даже посмотреть этот дурацкий журнал с блондинкой на обложке, открыть дверь рядом.

Это уже было.

Несколько месяцев назад. Правильно говорят: история повторяется. И еще что-то говорят про спираль. Тоже верно. Словно ходишь кругами, уровень за уровнем покоряешь эту бешеную спираль, исполняя заданную кем-то программу. Сейчас тоже.

Зайти, поздороваться, уйти.

Зайти…

Сделать вид, что не обращаешь внимания на взгляды…

… взгляды двух рядовых, которым мало что позволили находиться в обществе пьющего командования, так ведь и не предупредили, что к командованию присоединится рыцарь-джедай, взгляды двух медсестричек, в которых ясно читается «ага, и этот такой же, ну давай, проходи», взгляд полулежавшего Берильона, в котором к усталости и радости присоединилось еле заметное любопытство, взгляд Гранци, скрытый за дурацкой улыбкой проницательный взгляд человека, который давно взял себе роль личного командирского шута, отлично зная, что только шуту позволено говорить правду в лицо, и, конечно, взгляд самого Анакина.

Быстрый, и от этого не менее красноречивый взгляд блестящих, но совершенно трезвых глаз.

— Не помешаю?

— Заходи, — ответил Гранци.

Выбрать себе место. Руководствуясь при этом дипломатическим протоколом.

— Что-то отмечаете, — спросил Кеноби, — или…

Гранци потянулся к емкости с бесцветной жидкостью. Потом помедлил, подумал, и выбрал бутылку с жидкостью бронзового цвета.

— Рыцарь, — Анакин вдруг перестал делать вид, что джедая нет в комнате, даже повернул голову в его сторону и тоном «командир-корабля-торжественно-обращается-к-экипажу» сообщил, — можете поздравить капитана третьего ранга Алба Берильона с возвращением ему боевых наград и офицерского звания.

— Поздравляю, — Кеноби учтиво наклонил голову.

— Э, так не поздравляют, — старлей подал рыцарю стакан, затем долил стакан Берильона.

Стекло зазвенело с натужной веселостью, и Кеноби повторил:

— Поздравляю!

— Спасибо, — Берильон улыбнулся. Улыбка была искренней, без малейшей червоточинки.

— Вот так совсем другое дело, — прокомментировал Гранци. — По второму кругу пойдем?

Анакин кивнул. Затем сам наполнил стакан сидящей рядом с ним темноволосой медсестры. Кеноби нарочно улыбнулся ей, и получил столь же очаровательную улыбку в ответ.