Эпизод I: На границе двух миров (СИ)

Я промолчал, не обращая внимания на его бурчание, подхваченный любопытством. Я уже почти два года не касался тонких материй генетики и биологии, отодвинув их на дальнюю полку вскоре после продажи патента на ящериц Генриха — были как-то занятия злободневнее, знаете ли.

— В нем определенно будет интересно поковыряться… — пробормотал я себе под нос, чувствуя себя маньяком-вивисектором.

Я остановился напротив боевого доспеха, заменившего мне парадный костюм. То, что все остальные одевали на боевое дежурство, для меня было единственным способом выйти на люди.

Вообще-то, боевой доспех не так просто одеть и еще сложнее — снять, потому что собирается он прямо на пехотинце с помощью специального устройства. Машина надевает, прикручивает, сваривает и иным образом соединяет все части брони, заключая человека в самое совершенное средство индивидуальной защиты, как называли его в рекламных листовках… или ходячий гроб, как говорили бывалые военные.

У меня такого устройства нет. Я — протосс, а у протоссов есть только их Дар.

И этого более чем достаточно.

Прикрыв глаза, я сосредоточился и медленно поднялся в воздух. Погруженный в предстоящий процесс, я краем уха расслышал приглушенный концентрацией лязг разбираемого на части доспеха, а затем прохладные прикосновения холодного металла к коже. Затрещали расползающиеся во все стороны тонкие полоски сварки, заскрипели входящие в пазы винты… и вот я уже тяжело опустился на землю, чуть покачнувшись и тяжело мотая головой из стороны в сторону. Если бы протоссы умели потеть, я бы сейчас был мокрый, как мышь.

— Я видел это представление уже десятки раз, но это по-прежнему круто, — задумчиво прокомментировал Джим у меня за спиной.

— Сам бы попробовал, — прохрипел я, разворачиваясь к шерифу. — Небось сразу бы восторга поубавилось.

— А это что за девайс? — Джим, даже не вздрогнув от вида нависшей над ним пары центнеров металла, постучал костяшкой пальца о выступающий из груди крупный кристалл.

— Первый работающий прототип псионных[12] щитов на Минерале, — хмыкнул я. — Прикрывает голову и торс. Такой хлам, между нами говоря… Но три-четыре выстрела из винтовки должен выдержать.

— Все еще надеешься приспособить их под маскировку? — хмыкнул Джим.

— Такое возможно, — набычился я. — Есть методика, позволяющая настроить щиты на отражение волн определенной длины, так что, таким образом, я могу создать вполне работающее устройство, способное замаскировать меня под человека, хотя бы чисто визуально[13].

— И как, получается?

— Да ни хрена, — нахмурился я, отворачиваясь от Джима и ногой открывая дверь. Осторожно, само собой, а то ведь силушки в этом скафандре у меня немерено. — Но это возможно в принципе, а, значит, рано или поздно я это сделаю.

— Когда я буду ходить, опираясь на палочку и гадить под себя?

— Да хотя бы тогда, — злорадно улыбнулся я, привычно забираясь в прицеп. — Я тогда буду протоссом в самом расцвете юности!

Какое-то время Джим молчал, прогревая двигатель ховербайка, а потом проворчал:

— Ладно, ты победил.

Шутливая пикировка затихла сама собой, когда мы подъезжали к ферме сварливого старика Аарона. Я заметил, что Джим снова чешет свои контакты и то и дело без нужды поправляет кобуру. В принципе правильно беспокоится, все непонятное — потенциальная угроза, а текущая ситуация, наверное, самая загадочная за последние годы.

Ферма встретила нас тишиной, настолько полной, что я старательно гнал от себя эпитет «мертвая». Переглянувшись с Джимом, я опустил забрало шлема и активировал кристалл на груди, попутно послав крохотный контрольный импульс в световой меч, вмонтированный в правую руку доспеха. Шериф же передернул затвором и крикнул в темный провал распахнутой входной двери:

— Аарон!.. Магда! — Не дождавшись ответа, Джим отправился к двери, бросив мне через плечо: — Подожди здесь, сам знаешь, что старый пень тебя недолюбливает. Еще стрельнет с перепугу.

— Я буду на заднем дворе. Насколько я помню, тварюшка лежит именно там. И это… будь осторожней, что ли.

Джим кивнул и уверенной, но явственно напряженной походкой зашагал к двери, старательно пряча от возможных наблюдателей пистолет.

Тварь лежала именно там, где ее сфотографировал Аарон — совсем рядом с искореженным ховербайком. Я поежился, увидев длинные следы когтей на боку некогда гордого механического зверя. Это что у него там за когти такие, если режут трехмиллиметровую сталь, как бумагу?

С трудом оторвав взгляд от искалеченной машины, я присел рядом со зверем. Даже плоская голография передавала ауру хищника, — в реальности это ощущение только усилилось. Казалось, что все, что в нем было, это мускулы, когти и клыки.

— Вот уж точно — неведома зверушка… — пробормотал я. — Ничего, вскрытие покажет, что там у тебя и как.

Вздохнув, я прислушался к Дару, тихо выругавшись про себя, что не сделал этого раньше, — Джим ощущался где-то ниже уровня земли, видимо ищет живых в подвале. Но я вижу — живых нет. Впрочем, судьба старика Аарона и его жены мигом вылетела у меня из головы, когда я отпустил все ограничения, удерживающие мой Дар.