Эпизод I: На границе двух миров (СИ)

Стоявший напротив молчал, терпеливо дожидаясь, когда я, наконец, его поприветствую.

Сквозь выступивший на лбу пот и липкую темноту, подкатившую к сознанию, я потянулся к своему опекуну и, почувствовав, что контакт установился, обессилено просипел:

— Эн Таро Адун, Тассадар.

— Эн Таро, Алесаддар, — мягко ответил он.

Тут же разорвав связь, я обессилено опустился на пол, даже не пытаясь скрыть дрожащие руки.

Тассадар присел рядом.

— Живодер вы, товарищ Вектор*, - пробормотал я по-русски, прекрасно зная, что он сможет меня понять. — Знаешь же, как мне это непросто…

— Ну что поделать, Саня, — прозвучал в моей голове его сочувствующий голос. — Твой дар должен работать, чтобы ускорить восстановление. Ты и сам все это знаешь… Тем более… забыл, что вне моей квартиры ты беспомощен?

Я скривился, будто съел тот оранжевый фрукт, который здесь называется лимоном. Дело было в том, что все эти сенсорные панели в квартире Тассадара, позволяющие мне управлять механизмами дома — разработаны специально для детей, еще не научившихся управлять своим даром. За пределами моего нового дома я не смогу приказать открыться ни одной двери, не смогу заставить зажечься фонарик… я вообще ничего не смогу сделать сам.

А все дело в том, что протоссы всем управляют с помощью своего дара и если их дети годам к пяти-шести уже достаточно сильны, чтобы проделывать все это без напряжения, то я… я без такой своеобразной «физиотерапии» рискую навсегда остаться инвалидом. Для чешуйчатых телепатов такой дар как у меня был сродни отсутствию рук и ног.

Вот и прописали мне в качестве все той же «физиотерапии» что-то вроде псионной гимнастики в виде трех разноцветных кристаллов, которые я должен был зажигать в определенной последовательности. Для протоссов это было детское упражнение, простой и понятный первый шаг в овладении даром, для меня же это было сродни пытке.

А Тассадар, лично от себя, добавил еще и вот это традиционное приветствие Тамплиеров, означающее что-то вроде «Славься, Адун». Адун — это какой-то протосский герой, но я пока не дошел до этой части истории своего нового народа.

Тассадар, устав, видимо, ждать, подхватил мое тельце на руки и направился в гостиную.

— Нам надо поговорить, мой мальчик, — только и сказал он на мой вопросительный взгляд.

Я только осторожно кивнул, опасаясь тревожить лишний раз неприятно покалывающую голову. В его сильных руках было легко и спокойно и поневоле вспоминалось о том, что я — всего-навсего семилетний пацан, по какой-то странной прихоти высших сил начавший новую жизнь в теле новорожденного непонятной, бесконечно далекой от человека расы.

Я кинул осторожный взгляд на его малоэмоциональное, как и у всех протоссов, лицо. Немного неприятно осознавать, что он взял меня под свое крылышко в основном из чувства вины за мою инвалидность.

Ах да, как-то совсем вылетело из головы — я же теперь сирота, от которого отказались родители. Как сказал мне Тассадар, они отказались от своих прав на меня в тот же момент, как узнали, что внутри их сына сидит инопланетное нечто родом из младшей расы.

Не то, чтобы так уж хотелось, но все же было до странного обидно. Я не мог представить себе такой ситуации, в которой мои настоящие мама и папа отказались бы от меня. А тут — пожалуйста, «наш сын родился мертвым».

Так я понял две вещи, касающиеся моего нового дома. Первое — протоссы не любят чужаков. Второе — протоссы очень не любят менять свое мнение о чем-либо.

Тассадар упал в кресло, в котором я не так давно просматривал кристаллы с его памятью. Выпускать меня из рук он явно не собирался и я послушно завозился у него на коленях, пытаясь пристроить проклятые ноги.

— Конклав отправляет Золотую Армаду на задание, Саня, — заговорил мой опекун, когда я успокоился. — И я лечу с ними.

Я молчал, пораженный этой новостью, хотя, если подумать, в ней не было ничего удивительного — Тассадар был Тамплиером, а значит, в любой момент мог сорваться с места, защищая интересы протоссов в каком-нибудь медвежьем углу галактики. Но этот инопланетянин был единственным островком стабильности в моей новой жизни, превратившейся в фантастический роман. Он заботился обо мне, кормил и учил, как жить в новом для меня мире. Что я буду делать, когда он уйдет?

— Ты отправишься в Чертоги Разума, академию Тамплиеров Аиура, — там есть общежитие для детей касты, оставшихся без родителей, временно, как у тебя или навсегда, как у тех, кому повезло меньше.

Я моргнул. Потом моргнул еще раз. Я ослышался, или Тассадар только что назвал себя моим родителем?

— Это надолго?.. — только и спросил я.

Я ведь уже взрослый, я все понимаю… И не буду цепляться за твою ногу, умоляя не уходить.

Но Тассадар, как обычно, понял все без слов. Он положил мне голову на лоб и я зажмурился, пытаясь переварить шквал эмоций, что проникли в меня по этому каналу.

— Я не хочу уходить, малыш… — тихо сказал мой опекун. — Но я должен. Ты понимаешь?..

Я кивнул, радуясь про себя, что у протоссов не предусмотрена такая вещь, как слезы. Этот так напугавший меня в первую встречу инопланетянин действительно привязался ко мне.