Эпизод из жизни ни павы, ни вороны

В первом печатном произведении Новодворского-Осиповича "Эпизод из жизни ни павы, ни вороны (Дневник домашнего учителя)" заметно влияние передовой демократической литературы 60-х годов, в частности романа "Что делать?" Чернышевского. Осипович, как и автор романа "Что делать?", создает колоритный образ "прекрасной читательницы". Разговор автора с "прекрасной читательницей" разоблачает пошлую мещанскую сущность такого типа людей, у которых сердце расположено "с левой, либеральной стороны". Писатель располагает эпизоды из жизни своего героя, не считаясь с их хронологической последовательностью.

В качестве действующих лиц Новодворский вводит известных читателю литературных героев. Повесть начинается кратким предисловием, в котором рисуется встреча в Баден-Бадене героя романа «Новь» Соломина с автором романа И. С. Тургеневым. Соломин пытается разъяснить Тургеневу характер человека типа "ни пава, ни ворона", получивший широкое распространение в России 70-х годов. Человек "ни пава, ни ворона" и является центральной фигурой произведения Новодворского. Он внук лермонтовского Демона, его отец — Печорин, братья — Рудин и Базаров, мать — княжна Мери. Но он был усыновлен и воспитан бедной вдовой сельского священника, отсюда и его фамилия — Преображенский.

Осипович не ограничивался указанием на генетические связи своего «героя» с литературными типами прошлого. Вводя их в качестве действующих лиц произведения, он наделял их такими характеристиками, которые противостояли установившейся официальной точке зрения. Таким образом, автор "Эпизода из жизни ни павы, ни вороны" выступал одновременно и в роли литературного критика. Он подчеркивает значительную разницу между Онегиным и Печориным. К Печорину он возводит симпатичный ему характер Базарова. От Онегина, по его мнению, могли родиться только Обломовы. Базаров унаследовал от Печорина внутреннюю силу, энергию, готовность к делу. Рудин и Преображенский, которые, как и Базаров, являются сыновьями Печорина, усвоили не только положительные, но и отрицательные его черты: эгоизм, аристократические предрассудки, неспособность приложить свои силы к серьезному делу. Герою повести родственны не столько настроения Демона, которого он считает своим прямым родственником, сколько настроения романтиков-мечтателей 40-х годов, самолюбие которых, по словам В. Г. Белинского, "бывает всегда так замаскировано, что они добросовестно не подозревают его в себе, искренно принимают его за гениальное стремление к славе, ко всему великому, высокому и прекрасному".[6] Эти люди оказываются в жизни безнадежными эгоистами, не способными ни к какому серьезному делу. Автор отчетливо видит историческую ограниченность идеалов Демона, Онегина, Печорина, Рудина, остроумно замечая, что Демон — "дух отрицания и сомнения" — всё отрицал, но "не отрицал и не сомневался даже в крепостном праве".[7] Этим предопределяется полная несостоятельность человека типа "ни пава, ни ворона", который строил свою жизнь в соответствии с идеалами и настроениями литературных героев прошлого, вне прямой и непосредственной зависимости от запросов современной общественной жизни.

В критике 70-90-х годов прочно утвердилось ошибочное мнение, что человек типа "ни пава, ни ворона" — центральный образ первого произведения Новодворского-Осиповича — является точным литературным портретом автора. М. Гродецкий во вступительной статье к Собранию сочинений Новодворского писал: "Новодворский… создал тип человека "ни павы, ни вороны", проходящий красной нитью через все его рассказы. Этот человек — он сам" (стр. XII). А. Богданович категорически утверждал, что и в "Эпизоде из жизни ни павы, ни вороны" и в остальных произведениях этого автора "герой, в сущности, все он же".[8]