Эпизоды (СИ)

— Если ты и со вторым так же будешь ошиваться в пекарне, потому что у тебя много дел, и дистрикт нуждается в хлебе, то он начнёт нуждаться в новом пекаре, и в новой пекарне, потому что я приду за тобой, Мелларк. И только попробуй прикрываться своими помощниками, или порцией сырных булочек которые из-за тебя — предателя! — я не могу есть, потому что меня тошнит!

А ещё она что-то говорила про его неблагодарность, про его эгоистичность и недальновидность. Осуждала его методы воспитания сына, его способность готовить ужин, да и вообще его состоятельность, как мужа. А вечером выпроводила из спальни, вручив заранее подготовленные одеяло и подушку:

— Эта кровать рассчитана только на двоих, — сообщила она безапелляционно, подразумевая себя беременную.

Но это всё ничего.

Потому что ночью она проснётся, чтобы покормить сына, а потом с ним же придёт к мужу, спящему на разложенном диване:

— Подвинься, ты в этом мире не один.

Комментарий к Восход придёт к нам завтра

http://s017.radikal.ru/i411/1505/02/26ffda8380ce.jpg

http://i004.radikal.ru/1509/e1/136aa421e735.jpg

========== Июль ==========

— Папа, а что ты делаешь? — крутилась под ногами отца малышка. — Папа, это что? А это куда? А это нам зачем? — поднимала она с земли то одно, то другое. — Хочешь, я тебе помогать буду? — она подняла гвоздик, который, по её мнению, папе был необходим сию минуту, и уже проталкивала его во всю: — Папа, вот тебе гвоздик. Папа, вот ещё один.

— Кэс… — начал он, перекладывая гвоздики, которые протягивала его дочь, на другую сторону от неё. Но тут вдруг малютка схватила что-то, быстро вскочила на ножки, и побежала в прерии — к маме.

— Мамочка, смотри, кудрявый гвоздик! — Кричала она на всю лужайку, подбегая к матери, что сидела с сыном и катала машинки.

— Это самолез, — глубокомысленно изрек брат, кинув взгляд на ладонь сестры.

— Самолееез? — протянула Кэсси, пытаясь запомнить новое слово.

— Саморез, детка, — исправила мама, понимая, что дочь сейчас неправильно запомнит.

— Саморез! — повторила Кэсси, толкая брата в бок. — Саморез! — в том, что мама права, а Сэмик — нет, она не сомневалась.

— Кэс, я же уже объясняла, что Сэмми пока не может выговаривать «р», — повторила мама терпеливо, пока Сэм безучастно продолжал изучать багажник нового кроссовера. «Маловат».

По расчетам его сестры, в багажник должны поместиться все медвежата, что у неё есть из «Киндер-сюрприза», а насчитывалась их у неё уже восемь. Их было больше, но два из них проглотил соседский пёс, что как-то пробегал мимо ворот, но был остановлен визгливым: «Мамочка, смотри! Матросик! Матросик, иди сюда!» Кэсси считала, что любую живность нужно кормить, поэтому с воробьями она делилась шоколадкой, вытащенной изо рта, котам предлагала банан, который в неё уже не лез, ну, а Матросику в тот день предназначались медвежата. Большой пёс всего лишь лизнул протянутую ладонь девчушки, что сразу захихикала и убежала, а он почувствовал, что что-то, помимо своей воли, проглотил.

Один медвежонок оказался в мамином пироге. Кэсси хотела всего лишь украсить его — прям как папа украшает свои торты! — и воткнула посередине пирога, пока мама открывала новую пачку спичек. Пока мама не видела, медвежонку не составило труда утонуть в жидком тесте. Уже позже, когда готовый пирог был вынут, и остыл, все вдруг почувствовали что пирог отдаёт… «Резиной?» — «Нет, по-моему, пластмасса». А при тщательном рассмотрении, выудили из пирога расплавленную пластину, которая когда-то была милым мишкой.

Были ещё медвежата, смытые в унитаз, попавшие под колеса машины отца, провалившиеся в щель в сарае… В общем, их было больше, и Сэм, пусть и не открыто, но всё же не мог не радоваться, что их количество уже длительное время не более восьми — медвежата из Киндера давно уже больше не выходили… «Сменили партию», — объяснил папа.

— Мы же вместе ходили к доктору, помнишь? Там же я тебе рассказывала про уздечку у брата, которую нужно исправить… — Продолжала беседовать с дочерью Китнисс, не выпуская сына из виду.

— Она во рту? — мама кивнула, и девочка уже снова бежала к отцу, и обратно вернулась с фонариком. В то время, пока мама занималась тем, что чинила выкатившееся колесико машинки сына, Кэсси уже во всю изучала рот брата, освещая его фонариком. В ход пошли и руки:

— О, а вот твой зуб, который шатается, — двигала она пальцами у Сэмми во рту. — Мой тоже посмотри. Шатается?

— У тебя не шатается. Почему у тебя язык зелёный? Мама, у Кэсси язык зелёный.

Запомните: никогда… — НИКОГДА! — не открывайте зелёнку зубами.

— Всё, выньте свои пальцы изо рта друг друга. Я вам сколько раз говорила не лезть руками в рот? — легонько ударила она по ладошкам детей для эффективности замечания.

— У Кэсси язык зелёный, — настойчиво повторил сынишка, но палец вынул.

— Уж извините, язык я оттереть не смогла… Кэсси, отнеси саморез отцу, ты спросила у него можно ли его тебе брать?