Читаем Эпоха бронзы лесной полосы СССР полностью

М.М. Герасимова, исследовавшая краниологические материалы сидячих погребений, выделила две разновидности черепов: одни с небольшими размерами лицевой части и с признаками уплощенности, другие — более крупные, высокоголовые, с менее плоским лицом. Наличие промежуточных форм свидетельствует о единстве антропологического типа людей, захороненных в Шумилихинском могильнике. Образование такого типа может быть объяснено как наличием европеоидной примеси, так и проявлением своеобразия монголоидной основы. Краниологические материалы Шумилихи стоят ближе к сериям черепов из Фофановского и Верхоленского могильников, дальше от глазковских и еще дальше от серовских. Они не связаны с китойскими черепами, равно как с черепами культурно близкого Шумилихе могильника Улярба II. Вероятно, краниологические особенности Шумилихи объясняются продолжавшимися в шиверское время проникновениями групп населения из Забайкалья, Монголии или Алтае-Саян, что приводило к мозаичности антропологического типа обитателей Прибайкалья.

В женских захоронениях найдены костяные иглы и игольники, проколки и острия, каменные скребки, отщепы и ножевидные пластинки, стерженек составного рыболовного крючка байкальского типа, точило, нефритовое тесло, украшения из клыков марала и кабана, костяные и настовые бусы, нефритовые кольца.

В погребении 37 захоронена женщина с ребенком. Она лежала в вытянутом положении и была завернута в бересту; в области груди находился медный кельт с двумя ушками. Рядом с костяком стоял глиняный сосуд, украшенный ногтевыми защипами. Погребальный инвентарь женских захоронений состоял в основном из орудий домашнего хозяйства и украшений. Встречены и безынвентарные женские погребения. В детских могилах вещей не было.

Мужские могилы более богаты. В них помещены орудия охоты, рыболовства, домашнего хозяйства, хозяйственно-бытовой инструмент. О значительной роли охоты говорят наконечники стрел листовидной и удлиненно-треугольной формы, кремневые, нефритовые и медные ножи, костяные острия-кинжалы. С рыболовством связаны костяной цельнорезаный крючок, каменный стерженек составного рыболовного крючка с отверстием для острия, многочисленные костяные и роговые одно- и двусторонние гарпуны с выступами для привязывания, напоминающие китойские, и остроги с костяными изображениями налимообразных рыб. Встречены нефритовые топорики, тесла, долото, кремневые сверла, точильные бруски, выпрямители древков стрел, нефритовые отбойники, отжимники из рога, лощила из кости, костяные иглы, ложки из кости и рога (рис. 135). Найдены украшения из клыков марала и кабана, нефритовые кольца и диски, медный браслет.

Среди инвентаря мужских захоронений особенно интересны антропо- и зооморфные изображения. Расчлененное погребение 38, выделяющееся большим количеством подвесок из клыков марала, сопровождали две вырезанные из кости антропоморфные скульптурки, небольшая антропоморфная маска из позвонка крупного животного; трактуемая как изображение змеи стержнеобразная костяная фигурка с выделенной головкой, а также крупное стилизованное изображение лося, изготовленное из бедренной кости сибирского носорога. В погребении 22 найдены три профильных стилизованных изображения медведей из нижних челюстей косули (?). Подобное изображение обнаружено также в погребении 24, где была еще и антропоморфная скульптурка. Из размытого погребения Шумилихинского могильника происходит крупная, высотой 14,9 см, костяная фигурка женщины; на груди ее барельефный рисунок животного, вероятно медведя. Приуроченность антропо- и зооморфных изделий к мужским захоронениям говорит о том, что культовые обряды отправляли в основном мужчины.

Анализ металлических предметов показал, что большинство их, включая кельт, изготовлено из чистой меди, естественные примеси в которой позволяют прийти к выводу об использовании руд иркутского региона. Металлический игольник сделан из оловянистой бронзы, один из браслетов и нож — из мышьяковистой.

Сырьем для костяных изделий были кости и зубы лисицы, рыси, бурого медведя, кабана, благородного оленя, лося, цапли или журавля. В одном из погребений Шумилихи найдены кости рыб. Встречены кости домашних животных — крупной собаки, лошади, быка, козы (или барана). Все это свидетельствует о сложном характере хозяйства населения, оставившего Шумилихинский могильник. Однако основными занятиями оставались, видимо, охота и рыболовство.

Сидячие погребения являются одной из разновидностей скорченных. Вероятнее всего, они отражают обычай зашивания умершего в шкуру или связывания трупа, которому предварительно придавали сидячую позу. Сидячие и сильно скорченные захоронения известны в Забайкалье и Монголии; их появление в Прибайкалье следует рассматривать как результат проникновения сюда степных скотоводческих коллективов и их влияния на местное население.

Перейти на страницу:

Все книги серии Археология СССР

Древняя Русь. Город, замок, село
Древняя Русь. Город, замок, село

Книга является первым полутомом двухтомного издания, посвященного археологии Древней Руси IX–XIV вв. На массовом материале вещевых русских древностей, изученного методами многоаспектного анализа, реконструируются этапы поступательного развития основных отраслей древнерусского производства: земледелия, ремесла, добывающих промыслов, торговли. Широко рассматриваются типы древнерусских поселений — города, малые военно-административные центры, укрепленные феодальные замки, сельские поселения. Особый интерес представляет исследование городских дворов — усадеб, первичных социально-экономических ячеек древнерусских городских общин. В книге подведены итоги более чем столетнего изучении русских древностей, учтены и описаны около полутора тысяч древнерусских поселений, изучены десятки тысяч предметов жизни и труда древнерусских людей.

Александр Николаевич Медведев , Алексей Владимирович Чернецов , Андрей Васильевич Куза , Борис Александрович Рыбаков , Павел Александрович Раппопорт

История / Образование и наука
Древняя Русь. Быт и культура
Древняя Русь. Быт и культура

Настоящий том является продолжением тома «Древняя Русь. Город. Замок. Село» (М., 1985) и посвящен повседневной жизни человека на Руси в IX–XIV вв., от которой до нас дошли предметы обихода, разнообразная утварь, одежда, обувь, украшения, средства передвижения. О духовных запросах людей мы можем судить по произведениям религиозного культа, убранству храмов, музыкальным инструментам, богатой орнаментации, объединяющей все виды искусств. Окном в духовный мир человека стали берестяные грамоты и надписи на различных предметах. Все, о чем рассказано в томе, свидетельствует о том, что бытовые и культурные традиции Древней Руси не были прерваны трагическими событиями середины XIII в., а стали основой, на которой сформировалась Русь Московская.Для археологов, историков, краеведов, специалистов смежных дисциплин.

Алексей Владимирович Чернецов , Георгий Карлович Вагнер , Елена Юрьевна Воробьева , Леонилла Анатольевна Голубева , Татьяна Васильевна Николаева

История / Образование и наука
Античные государства Северного Причерноморья
Античные государства Северного Причерноморья

Том посвящен античным государствам Северного Причерноморья, существовавшим в период между VII в. до н. э. и IV в. н. э. На основе археологических раскопок, исторических источников реконструируются античные города Тир, Никония, Ольвия, Херсонес, Харакс, поселения на о. Березань, Нижнем Поднестровье, Побужье, Керченском и Таманском полуостровах, Черноморском побережье Северного Кавказа и Крыма, освещаются развитие ремесел, сельского хозяйства, градостроительного и военного дела, торговые связи, существовавшие в данном регионе; подробно дается историческая топография городов и поселений, воспроизводятся строительные комплексы, некрополи поселений, погребальные обряды, освещаются вопросы взаимовлияния культур греческой и местных племен.

Александр Масленников , Анна Константиновна Коровина , Дмитрий Борисович Шелов , Ольга Николаевна Усачева , Ольга Усачева , Сергей Дмитриевич Крыжицкий , Сергей Крыжицкий

История / Образование и наука

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука