Эпоха Дугаров

– Мне нужно встретиться с Лукардо Доминики, показать ему письмо. Гёто требуют, чтобы их встретил я и кто-то из главнокомандующих, иначе они не спустят якоря.

– Хочешь сказать, что ты собрался встречать корабли гёто один?

Неприятная пауза наэлектризовала воздух.

– Да.

– Я пойду с тобой! – эльфийка вдруг дернулась и схватила собеседника за руку. – Ты с ума сошел?! Ты ведь пришел за мной в О’нес не для того, чтобы потом оставить здесь одну?!

– Ты никуда не пойдешь. Точка, – парень грубо оттолкнул подругу от себя. – В письме сказано «прибыть с отрядом». Я не должен противиться их требованиям, а если я возьму тебя с собой, то придется тащить хвостом всю остальную армию!

Ватари сам не заметил, как повысил голос. Очередную вспышку раздражения сменил стыд, а вот на лице Присциллы застыл явный испуг. В её блестящих глазах одна мысль сменялась другой.

– Что с тобой? – голос прозвучал отстранённо и холодно.

Эльф поднялся на ноги, стараясь не встречаться с девушкой взглядом. К горлу вдруг начала подниматься тошнота.

– Прости, – даже повернувшись к собеседнице спиной, он чувствовал на себе испепеляющий взор. – После смерти Орнеллы многое изменилось. У меня было время на раздумья.

– Что же ты надумал, Ватари?

Он нашел в себе силы повернуться к эльфийке.

– Что я больше не хочу никого терять. В ту ночь, – парень запнулся. – В ту ночь, когда на нас напали разбойники, я не смог тебя защитить. Также я не смог защитить Орнеллу. Если я возьму тебя с собой, вероятность что все это повторится, очень высока. Даже с малым отрядом я не могу дать гарантии, что все пройдет без осложнений.

Присцилла поднялась на ноги.

– И поэтому ты хочешь пойти один, представляя себя ещё большей опасности?

– Да.

– Потому что не сможешь меня защитить?

– Да, – ещё раз кивнул Гёто.

– Ты думаешь, я не могу за себя постоять?

Вместо ответа неловкое молчание.

– Понятно, – девушка смахнула что-то со щеки. Возможно, это были слёзы. – Ладно, это твое дело, Ватари, делай что хочешь. Но прежде я могу тебя спросить?

– Спрашивай.

– В ночь нападения, в палатке, ты задал мне вопрос. Какой ответ ты хотел на него получить?

Эльф замер в оцепенении. Действительно, что он хотел услышать в тот раз? Ведь ядовитый вкус сомнений не покидал его с рассвета на похоронах Орнеллы. Старые раны не заживают со временем, а только медленно гниют под плотью незримо для остальных, и только ты чувствуешь, как «болезнь» разъедает твое нутро и душу, калеча рассудок.

Парень не побоялся ледяного взгляда Присциллы, потому сделал глубокий вздох и высказал то, о чем думал все последние дни.

– Я и сам не знаю ответа на этот вопрос, – он виновато склонил голову. – Но больше я не хочу никого терять. Я не переживу ещё одной утраты, – слова давались с трудом. – Мне жаль, что все так получилось. Прости.

Полукровка вернулся в свою комнату разбитым и жалким. Жалел он сам себя, а птица, засевшая на потолочной балке, вопросительно уставилась на него злыми глазенками. Ватари решился написать ответ и отвернулся от закрытого окна, в надежде, что девушка поняла его правильно. Он оставил её одну на крыше… Интересно, возненавидит ли она его теперь? Быть может. Эльф не хотел причинять ей боль, но это было ради её же безопасности. Он думал, лучше держаться поодаль на расстоянии, наблюдая за происходящим, нежели находиться рядом и подставить подругу под удар.

Гёто хотел искренне верить, что поступил правильно. Но то, как он это сделал, оставило в его душе неприятный осадок.

– Все будет хорошо, – вслух попытался успокоить он себя и черкнул первое слово на белом пергаменте.

* * *

Демиан проснулся в кровожадном настроении и довольный собой, а в его объятьях тихо посапывала Лоурен. Все прошло как нельзя лучше: за одну ночь он поигрался сразу с двумя шлюхами. Салазар, ныне носящий личину младшего брата, уже давно не испытывал ничего подобного, сладкого и бессовестного. Единственное, что ему досаждало, так это настоящий Демиан пленённый в глубинах своего же сознания. Он кричал, бился о стенки разума, звал на помощь, но его никто не слышал. Каково это, блуждать в совершенном одиночестве в кромешной темноте? Как бы Демиан ни старался, он не мог вернуть себе тело. Его время прошло, и настала эра Салазара, эра – которая запомнится людям своей жестокостью и безжалостным кровопролитием.

«Тебе не победить» – глухой голос Амона-младшего, подобный эху, тихо отозвался откуда-то из глубин сознания. Салазар мог только рассмеяться: подобное он слышал последние несколько дней, но воля Демиана слабела, а вместе с тем возрастала вероятность шанса, что и сам он скоро исчезнет.

Что же касалось Лоурен, то она заявилась в его комнату после игрищ с беловолосой северянкой, когда та уже ушла. Это стало для молодого мага настоящим сюрпризом, ведь он совсем не ожидал увидеть её на пороге. В этот момент парень лежал в кровати, закутавшись в покрывало, а на тумбе рядом догорала одинокая свеча.

– Зачем ты делаешь все это? – жалобно простонала девушка, застыв в дверях. – Зачем? Что я тебе сделала?