Эпоха Фестивалей

— Отметим стирку! — Огласил я повод, сворачивая пробку. Передав бутылку Кейташи, поинтересовался: — Как думаешь, этот дед продаст еще?

— Иногда мне кажется, что ты можешь уболтать кого угодно! — Фыркнул он, прикладываясь к ёмкости.

— Эх, футболку жалко… — Взгрустнул я, встряхнулся: — Плевать! Пусть все видят мой мощный торс! Посмотри сюда! — Указал я на едва проглядывающиеся кубики пресса, — Разве это не огромный прогресс!

— Да, я видел тебя несколько месяцев назад, — Покивал Кейташи, — Ты определенно поднабрал форму!

— У меня в подвале — целая качалка! — Похвастался я, — Если хочешь, в любой момент можешь прийти потягать железки. Главное, не перепутать качалку с кожевенной мастерской! — Заржал я и присосался к бутылке. Передал не понявшему отсылки, но все равно хохотнувшему Кейташи.

— Похоже, девчонкам ничего не достанется, — Заметил он, отдавая мне опустевшую на треть бутылку.

— Может, оно и к лучшему, — Смакуя глоточек, пожал я плечами, — Нормально забухали как мужик с мужиком. А так мало ли, что могло случиться…

— Например? — Отобрав бутылку, глотнул Кейташи.

— Игра в бутылочку, например! — Широко улыбнулся я.

— Хо, я бы в такое поиграл! — Вздохнул Кейташи.

— А в чем проблема? Возьми Кохэку и поиграй! — Ответил я, делая смачный глоток.

— Думаешь, это так просто? — Буркнул Кейташи, — Мы целовались всего три раза за все время.

— Охренеть! — Поразился я такой строгости нравов.

— Может, проблема во мне? Я плохо целуюсь? Я, конечно, тренировался на тыквах…

Не выдержав, я громко заржал.

— Да к черту! — Заорал он, выхвалил бутылку и влил в себя изрядное количество жидкости.

— Оставь мне! — Огорчила меня такая жадность, и я отобрал волшебный напиток.

— Сегодня же! Прямо сейчас! Я пойду и выскажу ей все, что думаю!

Остатки здравомыслия вяло пошевелились в залитом лучшим на Окинаве пивом мозге, но были посланы куда подальше.

— Отличное решение, друг! — Одобрил я, почесывая настойчиво зудящее плечо. Чего это оно? Плевать! Когда еще увидишь такой буйный дух юности? — Твоя решимость ведь не угаснет, как только мы подойдем к дому?

— Нет! Я расскажу ей о своих чувствах! Довольно она держала меня в ежовых рукавицах! Я прекрасно знаю, кто такой «подкаблучник», и это — точно не про меня! — Распалился друг. Я попытался унять пожар, вложив ему в руку пиво — он рефлекторно отпил, вернул мне и продолжил: — Я заставлю ее ответить на вопрос — кто я для нее?! Неужели она считает, что я — просто игрушка?! Или, хуже того, дрессированный пес?!

Вот последнее похоже на правду.

— Все так, друг, покажи ей, что у тебя есть яйца! — Салютнул я, допивая остатки. В них, говорят, самый градус.

— Спасибо тебе, Иоши, без тебя я никогда бы не решился! — Поблагодарил меня друг.

— Ой, да ладно тебе! — Пряча пустую бутылку в рюкзак и натягивая его на раздражающе ноющие плечи, поднялся на ноги, — Пошли! Еще до заката ты узнаешь все ответы!

— Да будет так! — Воздел руку к небу Кейташи, совсем не драматично одел слегка подсохшие вещи, и мы двинулись к дороге, старательно обходя лежащие тут и там камни. В Японии очень сложный рельеф.

По пути к дому Кейташи и не думал остывать, пересказывая мне некоторые унизительные моменты их абьюзивных отношений. Я ржал в голос, но другу было плевать — видимо, реально накипело. Моя совесть чиста — рано или поздно чаша терпения Кейташи обязана была переполниться — это, конечно, не мое дело, но Кохэку могла бы быть с другом и поласковей.

— И тогда она говорит: «Можешь держать меня за руку только там, где нас не увидит никто из нашей школы. Не хочу, чтобы все знали, что я встречаюсь с тобой!» — Спародировал Кейташи голос подруги.

— Обидно, наверно, — Покивал я. Опа, мусорный бак! Отправляем туда пустые бутылки. Эх, приятно быть культурным человеком!

— Даже не представляешь, насколько! Меня что — надо стыдиться? — Продолжил выговариваться друг.

Подойдя к дому с противоположной калитке стороны забора, окинул территорию взглядом — дед стриг кустарник около стены, повернувшись к нам задом. Неподалеку, в белых перчаточках, косыночке, футболке и шортиках, отламывала от дерева сухие ветки Хэруки. Хе-хе, цветочек мой! Она нас увидела, я показал «Тсс!», она — золото, а не женщина, — понятливо кивнула и не стала поднимать тревогу. На полусогнутых оббежав забор, проникли в дом, ухитрившись ни с кем не столкнуться в коридоре.

— Кохэку, наверное, в своей комнате! — Навел я друга на цель. Глубоко вздохнув, тот с максимально решительным видом пошел наверх. Я же прошел на кухню, где сгрузил на поднос холодную жареную рыбу с холодным рисом, присоединив к ним каких-то овощей из прибавившх в количестве соседских даров. Поставил чайник — надо пить кофе, он отбивает запах и помогает немного протрезветь — только сейчас до меня по-настоящему дошло, что два малолетних дебила нажрались средь бела дня и приперлись домой, чтобы один из них смог наконец-то разобраться в токсичных отношениях, в процессе, скорее всего, наорав на свою половинку. А в доме — то мы не одни…