Эпоха крестовых походов

Экономический упадок империи.

От экономического и нравственного упадка империи страдает не только народ, но и двор. В этом пышном храме монархии, в этом священном дворце с золотой кровлей и золотыми мозаиками, под тяжестью императорских одежд, затканных золотом и отягченных драгоценными камнями, жемчугом и алмазами, под этой короной, обвешанной сверкающими подвесками, на этом престоле, покоящемся на золотых львах с раскрытой пастью, — император тяжело чувствует общую нужду. Он похож на потомка старой и богатой семьи, который сохранил в целости фамильные бриллианты, дорогую утварь, художественные коллекции, но у которого кошелек пуст и который вынужден жить только займами и другими подобными доходами. Иностранцы все еще думают, что его богатство громадно, неисчислимо: в 1203 г. венецианцы и другие крестоносцы затрудняются потребовать у него достаточно баснословную сумму. Между тем уже Алексей I, чтобы покрыть расходы по ведению войны с норманнами, вынужден был взять драгоценности из гробов императриц и лишить церкви их украшений. Алексей III, желая украсить какую-нибудь церковь, всегда грабил для этого другой храм. Древние церкви и дворцы еще стоят, но новых уже не строят; время великого строителя Юстиниана прошло безвозвратно.

Единственный факт, который, по-видимому, противоречит этой картине всеобщего обеднения, тот, что от падения Западной империи в 476 г. до взятия Константинополя крестоносцами византийская монета сохраняет один и тот же вес и одинаковую пробу (финлэй). Поэтому византийская монета до XIII в. не имеет соперников и служит образцом для всех других государств; она первенствует во всем мире; изображения «богохранимых» императоров чеканятся всегда на золоте и серебре законной пробы. Возможно, что эта чрезмерная добросовестность или гордость, ввиду изменения всех других условий экономической жизни, также способствовала обнищанию монархии.

Военный флот.

Количество военных кораблей в Византии должно было уменьшаться по мере сокращения торгового флота: матросы, из которых набирались экипажи как торговых, так и военных судов, также страдали от экономического кризиса и постепенно бросали морское дело; кроме того, морские разбойники всяких национальностей производили в нем страшные опустошения. О слабости военного флота свидетельствует история генуэзского пирата Каффаро, который в 1198 г. разграбил Адрамитту и опустошил острова Эгейского моря. Алексей III вынужден был послать против него калабрийского пирата Стириона и справился с Каффаро лишь при помощи пизанских кораблей. Если бы императорский флот сохранил свою прежнюю силу, то разве Исааку Комнину позволили бы удержаться императором на острове Кипре? И если бы даже количество судов и матросов осталось прежнее, то относительная сила флота все равно бы уменьшилась. Раньше он был первым, почти единственным флотом христианского мира. С тех пор в Европе возникли новые морские державы. Венецианский флот настолько господствует на море, что Алексей III не в силах помешать высадке крестоносцев.

Армия.

По мере того, как истинно греческий элемент в империи ослабевает, как и , задолжав или потеряв свои феоды, не могут более поставлять свои контингенты в национальную армию, в ней получают перевес иностранные элементы. Императоры искони держали при себе чужеземных союзников и наемников; теперь существование империи зависит почти исключительно от последних. Юстиниан держал на службе антов, славян, готов, герулов, вандалов, лангобардов, армян и гуннов; в X в. императоры нанимают венгров, русских, хазар, болгар, армян, кавказцев и арабов. В XI в. появляются датчане, англосаксы, валахи, ломбардцы, итальянские норманны, немцы. В числе генералов Алексея Комнина были «франки», Эрбабий, Руссель Байлейльский, Крепин, или Криспин, Петр Алифас, Гилленбранд, Рандульф, Франкопул, Гумбертопул, один испанец по имени Гузман. Нанимают печенегов, куманов, сельджуков: отсюда звание великого туркопула, которое носит один из высших военных сановников. Анна Комнина изображает одно из сражений своего отца: правое крыло императорской армии состоит из турок, левое из алан, линия фланкеров — из скифов. Кельтами ученая принцесса называет французов и итальянских норманнов. Она отдает должное их храбрости: рассказывая о том, как один из военачальников Алексея отказался дать битву, она изображает кельтов единственной частью войска, которая была возмущена этим бездействием и с яростью требовала битвы. Она описывает нам их вооружение: длинное копье, кольчуга, гладкий щит, отражавший самые меткие стрелы врага и ослеплявший его своим блеском. Она называет их катафрактами, вооруженными с ног до головы. Она ставит в упрек всем этим латинянам то, что они — «продажное племя, которое, из отвратительного корыстолюбия, готово продать за гнусную мзду все, что у него есть самого дорогого».