Читаем Эпоха крестовых походов полностью

Каким образом она установилась? Это один из самых спорных вопросов средневековой истории, и документы слишком малочисленны и плохо изучены, чтобы сделать возможным его решение. Организация крупного поместья по самому своему характеру делала неизбежным принуж дение держателей к уплате оброка и отправлению барщины и подчинение их приказчику собственника. Это явление мы наблюдаем еще и в настоящее время. Но на деле достоверно известны примеры эксплуатации, установленной путем захвата или насилия: примеры должностных лиц, обращав ших в право вечной собственности права своей должности (например, право взимать дорожную пошлину, реквизицию или штрафы); светских владельцев, которые заставляли пла тить себе десятину, учрежденную первоначально в пользу церкви; сеньоров, требовавших оброка с крестьян чужого поместья под предлогом охраны, то есть в обеспечение от их же собственного грабительства; наконец, собственников, незаконно увеличивавших повинности своих держателей. Как возникло в той или другой деревне то или другое обяза тельство ее обитателей? Или даже, какая доля во всем строе феодального порядка принадлежит насилию, захвату и об ману, и какая — первоначальному праву собственника? На это могла бы ответить нам только статистика, а она никог да не будет составлена. Однако мрак, покрывающий зачат ки этого строя, не мешает нам составить себе ясное поня тие о нем, как он установился в XIII столетии. Некогда крестьяне умели отличать повинности, признанные закон ными, от взысканий незаконных, введенных путем насилия или обмана и носивших у них название «дурных пошлин» (mauvaises coutumes; это выражение встречается особенно часто в XI в.). С течением времени обычай узаконил «дурные пошлины» и закрепил все обязательства крестьян. Эти обязательства, называвшиеся позже неточно феодальными правами (потому что они не имеют ничего общего с феодом), мало различались от села к селу. Одна и та же повин ность в разных местах часто носила разные названия, по этому перечень этих названий занял бы слишком много места (у Дюканжа он занимает 27 столбцов in quarto). Но под этими различными именами скрывается во всей Европе один и тот же режим. Принимая во внимание исключитель нуюформу, а не происхождение обязательств, их можно раз делить на платежи, повинности и барщину.

Платежи взимаются или деньгами, или натурой, и уплачиваются или в определенные сроки, или при известных случаях.

Определенными денежными платежами являются, главным образом (исключая подушную подать крепостных), цена выкупа, оброк и бирочная подать.

Оброк (cens) есть денежная рента, уплачиваемая держа телем за свое держание, род арендной платы, закрепленной древним обычаем. Если держатель не вносит ее в установ ленный срок, то сеньор может отобрать у него держание или, по крайней мере, взыскать сумму с добавочным штрафом. В некоторых странах существовали также подати с дома или очага (masurage, focage, fomage).

Бирочная подать (taille, или quete) есть налог, взимаемый один или несколько раз в год с каждой семьи держателей. Само слово «taille» (зарубка), не встречающееся ранее XI в., обозначает только надрез, который делали ножом на куске дерева (бирке) в момент уплаты этой подати. Каково бы ни было ее происхождение, — представляет ли она вид рабской подушной подати или новый побор, наложенный на всех держателей, — но она сделалась настолько всеобщей, что в обыденной речи она употреблялось для обозначения всех податей вообще; говорили: taillables a merci. Вначале бирочная подать была, по-видимому, произвольной (по воле господина, а merci[2]). Кажется, что крестьяне сильно стре мились к тому, чтобы сделать ее неизменной; к концу ХIII в. они почти повсюду достигли этого, часто путем покупки у сеньора «наемного» договора, по которому он обязывал ся взимать только определенную сумму. Иногда ходатаем за бедных держателей являлась жена сеньора, и таким хода тайствам мы обязаны некоторыми трогательными — легендами, например, легендой о леди Годиве.

Выкупные платежи (taxes de rachat) представляют древние натуральные повинности, отменяемые по соглашению с сеньором.

Подати натурой, вносимые в определенные сроки, состо ят, главным образом, из части полевых продуктов, взимае мой после жатвы, как это практикуется еще и в настоящее время в тех странах, где существует аренда. Так, господин удерживает в свою пользу часть снопов хлеба (champart, gerbage), овса (avenage), сена (fenage), винограда (vinage, complant), кур, воска. Он взимает также налог деньгами или зерном за каждую голову скота (быка, барана, свиньи или козы).

Перейти на страницу:

Все книги серии Популярная историческая библиотека

Похожие книги

1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное