Эпоха мечей

Чужую активность они почувствовали около двух месяцев назад. Не то чтобы это Виктора очень встревожило. Отнюдь. Дело, как говорится, житейское, и, если кто-то берется строить на Земле организацию такого масштаба, какую начала создавать не так уж много времени назад Лика, надо быть готовым к тому, что соответствующие службы соответствующих государств колебания в нитях раскинутых ими паутин засекут и тотчас придут в возбуждение. А ведь, по совести говоря, и они (все, как один) – и Виктор, между прочим, не без греха – тоже были хороши: спешили, импровизировали, в авантюры различные пускались. Не без этого, да и дилетантизма хватало, не все в их компании были профессионалами, волками, так сказать, подковерной борьбы. Некоторые – та же Лика, например, при всем уважении к ее способностям и талантам – являлись людьми гражданскими или, на худой конец, военными специалистами. Да и планета для большинства – чужая. Учи не учи язык и нравы, все равно где-нибудь да проколешься. А если даже и не чужая? Многие из их компании, та же Лика, например – «Ох, господи! Только бы они вернулись! Только бы выбрались!» – во многих странах оказались впервые, да и в своих собственных, родных – десятилетие полное отсутствовали, а это немало, совсем немало. Жизнь-то на месте не стоит. Вот и следили то тут, то там, а чужие глаза и уши эти проявления неучтенной активности фиксировали и… Выводы напрашиваются, что называется, сами собой. За пять месяцев их собственная контрразведка выявила двадцать девять попыток «проникновения». Кого здесь только не было! Не было, пожалуй, только фиджийской и камбоджийской разведок, но уж ЦРУ, ФСБ, Интеллидженс сервис и Моссад с Сюртэ женераль[147] такой кусок свежего мяса мимо носа пропустить не могли. А ведь существовали еще на голову «пайщиков» и другие дефензивы и сигуранцы, всевозможные контрразведки, всякие там ФБР и прочие Шабаки, и это не считая многочисленных таможенных, фискальных и криминальных служб трех десятков государств, на территории которых строился земной филиал Аханской империи. Тем не менее до сих пор конфликты интересов удавалось оперативно гасить. Кого-то перевербовывали, кого-то и устраняли, не игры на детской площадке все-таки, а где-то просто подметали за собой, не оставляя «пальчиков», позволявших взять их след. Однако одно дело играть в эти игры с земными службами и совсем другое – с профессионалами одной с тобой весовой категории. Вот и Чулкова с его командой даже не заметили, пока он сам в гости не пришел, но и то сказать, Чулков был крайне осторожен, и маленькая организация его работала преимущественно в «пассивном» режиме, а тут… Тут явно проклюнулись птицы совершенно другого полета, и намерения у них, судя по всему, были самые решительные, что на самом деле скорее хорошо, чем плохо, так как позволило их, в конце концов, вычислить и учесть. Два месяца назад Клава, ответственная – среди прочего – за контрразведку, сыграла в колокола громкого боя. Ее люди обнаружили следы чужой высокопрофессиональной активности, притом активности, очевидным образом направленной. Кто-то, хорошо обученный и великолепно оснащенный, пытался выяснить, кто они такие и чем заняты. Естественно, «подозреваемых» было совсем немного: империя, ратай да свои собственные сукины дети из Легиона. Ведь в 1959, 1993 и 1996 годах на Землю кто-то прилетал? И кто этот «кто»? Могли это быть и «земляки», и имперцы, но могли быть и просто оставшиеся здесь случайно, не вовлеченные во внутренние интриги, сотрудники Легиона. Однако кто бы это ни был, работали они чисто, и достать их оказалось совсем непростым делом, но, как говорится, сколько веревочке ни виться, а все равно конец будет. Вот и финал наступил, хотя – как обычно и случается – чертовски не вовремя. Клава «злодеев» в конечном итоге все-таки вычислила, но зато теперь Виктор должен был буквально разрываться между необходимостью крутить дальше уже запущенную и не терпящую отлагательств операцию «Брест-Литовск» и желанием сломя голову нестись к Клаве и начинать срочное потрошение этих неуловимых «инкогнитов».

– Их трое, – холодно сообщила Виктору Клава. – То есть на данный момент мы вычислили троих, и одного из них, представь, я знаю в лицо.

– Кто? – В принципе, вопрос был двусмысленный, но Клава его поняла правильно и ответила по существу.

– Некрасов, Шенквеллер, Готардо… И, разумеется, их люди, – сказала она, вероятно предполагая, что эти фамилии для Виктора что-то говорят. Но он из этих троих знал только одного. Впрочем, и этого оказалось вполне достаточно.

– Некрасов, – все-таки уточнил Виктор. – Это Георгий Николаевич Некрасов? Я тебя правильно понял?

– Да, – подтвердила его догадку Клава. – Он самый.

«Неслабо! – покачал он мысленно головой. – Совсем неслабо!»