Эпоха мертвых. Москва

Прикинул я так, что если у Бурко, как понял из разговоров, там не меньше полка хорошо подготовленных бойцов, да еще целая производственная база, то получается, что в его Центре несколько тысяч человек. И, как следствие, движение по единственной дороге, ведущей в ту сторону, должно быть достаточно оживленным. И если мы поедем туда просто на машинах, то любопытство вызовем как минимум, причем не у тех, у кого надо. Пойдет какая-нибудь броня навстречу и под стволами остановит. А дальше… про дальше даже думать не хочется.

Это, с одной стороны, вроде как самая мрачная новость. С другой… С другой – и самим бы полезно было о Бурко побольше знать. Не было печали, да черти накачали, о нем и не думали, а теперь придется. И есть вероятность, что этот самый «черный» меня если и не узнал, то почти узнал, недаром так пристально таращился в трактире.

А вообще надо бы нам с нашим походом в Горький-16 активизироваться. Вот узнает Бурко, что я где-то неподалеку, да и распространит информацию об истинном виновнике конца света, то есть обо мне. И начнут меня все искать. И не будет у меня на руках никакого оправдания, потому что если подходить к ситуации с максимальной дотошностью, то Бурко только команду на работу с «материалом» дал, ну еще достаточной охраны не обеспечил. А сам на той территории даже не был ни разу. А с пробирочками-то мы с Дегтяревым возились, ну еще кое-кто из сотрудников. И взрыв там произошел благодаря Ксении, то есть дегтяревской дочке.

Вот такая вот хрень получается. И куда ни кинь – всюду клин, всюду мы в проигрыше. И вот еще вопрос: если этот самый в черном, что разговаривает с лысым у пакгауза, все же меня узнал – он уже доложил? И вообще на связь со своей базой выходил? Потому что в лицо из них всех только он меня и видел, как мне кажется.

Так… если даже сейчас не узнал, то узнает позже, вопрос времени. У Бурко в СБ только «бывшие» работали, из МВД да ФСИН, любой из них, помучившись подозрением, постарается его развеять. Дела там полистать, фотографии посмотреть. И все. А дальше уже вопрос техники – выяснить, где мы и как мы. Угораздило же наткнуться на этого Валеру, который нас знает. Если «везет», то до конца.

– Лех, как думаешь, он со своими насчет нас на связь выходил?

– В смысле, поднимал ли шухер? – уточнил Леха, не отрываясь от бинокля.

– Ну да, типа того.

– Если бы он тебя узнал и доложил, то уже где-то в другом месте метался бы, – резонно заявил Леха. – Дороги бы перекрывал и людей расспрашивал. Непохоже, что у него здесь что-то срочное, по мордам видно, что просто языки чешут.

Действительно, вид у эсбэшника был вполне расслабленный, и помощнички его в черном тоже трепались с братвой поодаль, покуривая и похохатывая над какими-то шутками. Нет, это не тревога и не усиление.

– Сколько от дренажных прудов до него, как думаешь?

– Ну… шестьсот, семьсот… – чуть озадачился Леха. – А ты что задумал?

– Машу я задумал. Крест на пузе, не промахнется она.

– Ты что, сдурел? – Леха чуть бинокль из рук не выронил. – Нам тут и хана! До своих не добежим!

– С чего это не добежим? – удивился я. – У нас форы метров триста, если местные сунутся – из автоматов распугаем. Тут заборы, дома, прямого выстрела нигде не будет, за нами гнаться придется. А там и Сергеич с пулеметом, чуть ближе подбежим, и прикроет.

– Ну ты… ты вообще обнаглел, Серый! Нельзя так.

– Нельзя это на самотек пускать, – возразил я. – Если он меня вспомнит, то вычислить, что мы в «Пламени» базируемся, дело техники и старания. Потом на выезде засада – и все, трындец! Под вечной угрозой жить будем. А так… бабахнул кто-то из леса, тут шум, паника, все непонятно, братва под подозрение или конкуренты какие, если они у них есть… Набор непоняток, а от нас ни полслова.

– Ну… как знаешь, – махнул он рукой. – По мне, так дурь последняя. Но, может, я чего не понимаю.

– Может, – согласился я и взялся за рацию.

Времени терять было нельзя. Ни перегруппироваться, ни лучше подготовиться. «Черный» с лысым могли в любую минуту уйти с этого места, и тогда ищи его свищи. Стрелять надо было именно сейчас, сразу, хоть это и отдавало даже не безрассудством, а маразмом. Единственное, что я успел сказать, – потребовал снять маскировку и держать машины готовыми к немедленному старту. Лишних секунд у нас точно не будет уже.

– Маша, двух мужиков видишь у пакгауза?

– Где? – не поняла она.

– Железнодорожная станция, длинное кирпичное здание.

– Лысый и в черной форме?

– Они самые. Сколько до них?

– Момент… – Последовала пауза, затем голос нашей снайперши произнес: – Семьсот двадцать. С копейками. Которого из них?

Люблю деловой подход ко всему. И уговаривать не надо.

– Который в черном. Но наповал, чтобы наверняка.

– Я постараюсь, но в голову рискованно, шевелится, и кучность на такой дистанции…

– Кучность на такой дистанции даже растет немного, – сказал Леха. – Пуля вокруг траектории по спирали летит, постепенно уменьшая радиус, так что не беспокойся. А вот шевелится… сама решай, в общем. Без гарантии, но я бы рискнул.

– Хорошо, – лаконично ответила Маша, и по ее тону я понял, что она уже целится.