Эпоха Михаила Федоровича Романова

Смотрицкий излил свою скорбь целой книгой, которую озаглавил «Фринос» или «Плач единой апостольской Восточной церкви с объяснением догматов веры», и издал ее в Вильне (1610 г.) на польском языке под псевдонимом Феофила Ортолога. Тут в лице этой Восточной церкви он оплакивает ее бедствия, обвиняя в них ее отступников, в том числе и Потея. Не ограничиваясь, собственно, плачем, он входит в опровержение латинского учения о папстве, исхождении Св. Духа, чистилище, опресноках, неполной евхаристии и пр.; умаляет отступников покаяться и воротиться к своей родной матери, т. е. Восточной церкви. Между прочим, в этом плаче находится следующее, можно сказать, классическое место. Православная церковь, оплакивая потери своих лучших сынов, ушедших в католичество, восклицает: «Где тот бесценный камень, который и между иными перлами, как солнце между звездами, носила в короне на главе моей? Где дом князей Острожских, сиявший более всех других блеском своей старожитной веры? Где и другие драгоценные камни той же короны: князья Слуцкие, Заславские, Вишневецкие, Збаражские, Сангушки, Чарторыйские, Пронские, Рожинские, Соломерецкие, Головчинские, Красинские, Масальские, Горские, Соколинские, Лукомские, Пузыны и прочие, которых перечислять было бы слишком долго? Где и иные мои драгоценности — где древние, знатные, мощные, в целом свете славные своим мужеством и доблестию: Ходкевичи, Глебовичи, Кишки, Сапеги, Дорогостайские, Войны, Воловичи, Зеновичи, Пацы, Халецкие, Тышкевичи, Корсаки, Хребтовичи, Тризны, Горностаи, Мышки, Гойские, Семашки, Гулевичи, Ярмолинские, Калиновские, Кирдеи, Загоровские, Мелешки, Боговитины, Павловичи, Сосновские, Скумины, Поцеи?»

Красноречивый «Плач» произвел большое впечатление на современников и высоко поставил Смотрицкого в глазах православных. Наиболее крупные писатели противного лагеря пытались ослабить это впечатление своими возражениями. Так, знаменитый Скарга ответил сочинением, которое назвал: «Предостережение Руси греческой веры против Плача Феофила Ортолога»; а потом Илья Мороховский издал «Утоление Плача Восточной церкви, измышленного Феофилом Ортологом». Они защищали Римскую церковь от его нападок и старались выставить автора не столько православным, сколько последователем Лютера и Кальвина, так как он действительно пользовался ими в своих сильных и ядовитых нападках на Римское папство. Не довольствуясь литературною борьбою, католики и униаты постарались добыть от короля Сигизмунда повеление взять из друкарни Виленского братства оставшиеся экземпляры Фриноса и сжечь, а самую друкарню тоже отобрать. Тогда братство на время перенесло типографию из Вильны в имение одного из своих членов, князя Богдана Огинского (местечко Евве), и там продолжало печатать священные и богослужебные книги.

В 1613 году умер Ипатий Потей во Владимире-Волынском. Никто из униатских иерархов не превзошел его своей энергией и не сделал столько для успехов унии. Преемником себе на митрополию он сам назначил Велямина Рутского. Король особою грамотою подтвердил это назначение. А потом папа прислал утверждение чрез своего нунция в Польше. Но, получив митрополию с ее имуществом, Рутский не наследовал богатое епископство Владимирское, которое, по желанию того же Потея, король передал Мороховскому. В первую эпоху своей деятельности в качестве униатского митрополита Рутский особенное внимание обратил на устройство монастырей. Он постарался объединить все униатское монашество, сообщив ему один общий устав св. Василия и сделав из него особый Базильянский орден, по образцу ордена Иезуитского. Он освободил монашество от власти епархиальных архиереев, и подчинил его выборному из его же среды протоархимандриту с советом из четырех лиц; сами униатские архиереи впредь должны быть выбираемы из членов этого Базильянского ордена. Одежду свою униатские монахи устроили по образцу католических; вместо клобука или каптура они стали ходить с открытою головою, закинув назад капу.