Луч сперва пробил насквозь большой камень, затем испарил тот, что был направлен на башню, потом запустившую его катапульту, потом малый камень, не летевший курсом пересечения. После чего медленно, короткими импульсами плавил большой камень в течение почти десяти минут, пока тот не превратился в ровное стеклянное пятно. Первая и третья катапульта остались нетронутыми.
— Прекрасно, — Ричард был полон оптимизма. — Теперь мы знаем, как эта штука думает. Целями первого приоритета назначается то, что угрожает самой башне в данный момент. Второго приоритета — то, что ей угрожает потенциально в будущем. Третьего приоритета — любые отклонения от зафиксированного рельефа местности. При этом на уничтожение целей третьего приоритета энергия экономится — башня бьёт их не торопясь, чтобы не остаться без заряда на случай появления первого и второго приоритетов. Теперь посмотрим, действует ли этот принцип в отношении второго приоритета.
За пару часов четверо марсиан возвели огромную насыпь из песка, укреплённого льдом — вал пяти метров в высоту и десяти в толщину. За этим валом Ричард спрятал катапульту, которая начала обстреливать башню.
Чтобы пробить такой вал, требовалась полная энергия луча, и то не факт, что её хватит с одного раза.
Машина не попалась в такую очевидную ловушку. Она сделала с валом то же, что с большим камнем — расстреливала его короткими импульсами, постоянно сохраняя заряд на случай появления более важной цели поблизости от неё.
— С другой стороны, если там за валом будет живой Ма-Алек, то скорее всего он будет помечен как цель первого приоритета, и башня не пожалеет энергии, чтобы его достать.
— Вот только проверить эту гипотезу ты сможешь только один раз, — заметил Б-Арзз. — Не важно, сколько энергии она готова на тебя потратить — если ты помечен, как цель, из-за вала уже не высунешься. Любому из нас и части заряда хватит с избытком.
— Если она будет палить малой мощностью, то я смогу дематериализоваться и отойти под землёй за горизонт, — возразил Ричард.
— А если ударит полной? Полный луч этот вал насквозь пробьёт.
— Во-первых, я планирую нарастить его до толщины в двадцать метров, прежде чем ставить опыт. Вернее, отстроить новый вал, потолще — старый уже скомпрометирован, как враждебный объект. Во-вторых, за те доли секунды, что луч будет прожигать вал, я успею переместиться за ним в сторону. А в-третьих, больше одного раза и не нужно. Как только приборы покажут, что весь заряд истрачен и у нас есть трёхсекундная пауза — можно прорываться.
— Тебе понадобится набрать почти два километра в секунду, чтобы проскочить сквозь зону открытия огня за это время. Даже если ты сумеешь так разогнаться у поверхности, в плотном воздухе, ты не сможешь этого сделать мгновенно. А если начать разгоняться ещё до выстрела, то тебя определённо занесут в цели первого приоритета и уничтожат сразу, прежде чем обратят внимание на что-то там за валом.
Ричард мысленно хмыкнул. Это надо вырасти на Марсе, чтобы считать плотной местную едва заметную дымку. Однако в главном его оппонент был прав. Скорость и ускорение — не одно и то же.
С другой стороны…
— Если возвести несколько таких валов, и из-за каждого из них будет непрерывно вестись огонь чем-то действительно опасным, то относительно безобидный объект сможет проскользнуть к башне.
— Как ты собираешься протащить «что-то опасное» за вал? Химическую взрывчатку или электромотор она расстреляет просто на всякий случай.
— Взрывчатку — да. А вот электролизную установку — вряд ли, она не должна уничтожать любую технику до самого горизонта, это даст слишком много ложных срабатываний. Мы это предварительно проверим, конечно. А где электролиз — там кислород, а где кислород — там ракеты.
— Хммм… ну хорошо. Предположим, мы это сделали. Предположим, у нас есть три установки, которые за валами ездят по рельсам туда-сюда и забрасывают башню ракетами, меняя позицию при каждом выстреле. Что-то вроде твоих повозок под таким прикрытием сможет подъехать к башне. Но если на повозке будет живой Ма-Алек… боюсь, башня скорее пропустит пару ракет.
— Да… но это если живой! С её точки зрения…
Следующий опыт потребовал от него пожертвовать пальцем. Причём не просто кусочком биопластика (что для марсианина менее царапины), а частью нервной системы. Маленькой и периферийной частью, правда, но тем не менее… это было довольно больно.
Однако результат того стоил. Повозка с лужицей, в которую превратился палец Алефа, благополучно пересекла границу, и была уничтожена только после прекращения отвлекающего огня. Сами по себе многомерные полимеры, не управляемые чьей-то волей, либо не воспринимались системой, как угроза, либо она была не в состоянии их обнаружить.
— Ну вот и всё. Можно считать, что мы уже в башне. Нужно только сделать пружинную повозку покрупнее, поставить в неё чашу-кровать, я туда лягу и полностью расслаблю всё тело. С точки зрения системы, я буду представлять собой физически и химически инертное вещество в неподвижном сосуде. Ну а когда доеду до её стен — оживаю и ныряю внутрь башни.