Эпоха Отрицания

– Простые люди. Решают по одному вопросу за раз. Пишут письма, стучатся в двери. А я вместо этого почему-то решила взяться за всю несправедливость сразу. – Женщина показала пальцем на экран. – Вон как сестрички делают.

– Когда все закончится, вы сможете делать то же самое.

– Закончится? Что это значит?

Рейчел сама не знала. Чем бы они ни занимались, у них не было возможности что-либо увидеть дальше следующего шага. Сейчас они всего лишь пытались определить параметры ситуации. Обеспечить безопасность для Ингрид и ее ребенка или для самой Рейчел – эта цель казалась очень далекой, как пункт назначения, скрытый в туманной дали. Она понятия не имела, чем это может закончиться.

– Вернемся к нормальной жизни, – ответила Прю.

– Мне бы просто хотелось увидеть солнце.

– Что ж, я не против нормальной жизни.

– А когда вы в последний раз ею жили?

Рейчел задумалась. Эти последние восемь месяцев? Нет. Время, которое она провела, изучая «Бригаду»? Тоже нет.

– Наверное, в те полгода в Сан-Франциско, когда приняла участие в проекте по исследованию маргинальных философских течений, – сказала она.

– Маргинальные мыслители?

– Я тогда впервые услышала выступление Мартина. Выпивала с человеком, с которым он, возможно, встречался в Испании.

– Звучит как-то ненормально.

Ингрид была права, но тогда Прю все казалось нормальным: жить одной, совершать короткие прогулки вверх и вниз по побережью, выдавая себя за совершенно другого человека… Она чувствовала себя более комфортно, исполняя чью-то роль, и это наводило на размышления.

– Кажется, телефон? – спросила вдруг Паркер.

Рейчел расслышала гудение вибросигнала. Подойдя к двери, где висело пальто, она достала свой одноразовый телефон. Номер оказался незнакомым. Два-один-два… звонили с Манхэттена. Инстинкт подсказывал – не отвечай. Джонсон и Вейл могли проверять номера, связанные с Биллом и Джиной. Или это могло оказаться что-то совершенно другое.

Прю нажала на кнопку приема, но говорить ничего не стала. В трубке зашипело, фоном звучали автомобильные сигналы. А потом раздался голос Дэвида:

– Это я. Меня только что допрашивали два ваших приятеля.

– И поэтому вы мне звоните?

– Все в порядке. Я с платного автомата.

Рейчел закрыла глаза, представляя себе, как проделала бы то же самое на их месте. Возбудить подозрения, а затем проследить, что он предпримет.

– Вы на улице? – спросила она.

– Да. А что?

– Плохо.

– Почему?

Ей не хотелось объяснять, но если просто повесить трубку, Паркер запаникует, и хотя он ей не нравился и напоминал бывшего грубияна-супруга, ему было чем рисковать – женой, пусть и отстранившейся от него, и ребенком. Так что Прю высказалась, объяснив, что даже если он не видит Джонсона и Вейла, то они могут находиться неподалеку и следить за ним. И в тот момент, когда он набрал номер, они узнали про дом Билла и Джины.

– Но я нигде не вижу их, – настаивал писатель.

– Потому что они уже едут сюда.

– О черт! – выругался он. – Куда вы теперь направитесь?

– Этого я вам не скажу, Дэвид. До свидания.

Увидев выражение лица Рейчел, Ингрид вскочила.

– Что?

– Нам надо спешить. Готовьте Клэр, я соберу вещи.

Паркер побежала к лестнице.

– Сколько у нас времени?

– Полчаса максимум, – бросила Прю. – Если повезет.

Глава 06

Часы показывали одиннадцать утра, когда Кевин приземлился в лондонском аэропорту Станстед и взял черное такси-кеб до города. Шофер-ямаец сделал вид, что не обратил внимания на отсутствие багажа, и вместо этого стал расспрашивать о жизни в Америке.

– Слыхал, у вас там беспорядки. Плохо сейчас быть американцем, не так ли?

– Не так уж плохо, – сказал ему Мур.

– Ну черным американцем.

– Это всегда плохо. – Пассажир подался вперед, чтобы видеть дорогу. – Знаете место, где человеку дадут койку на ночь без лишних документов?

Водитель посмотрел на него в зеркало заднего вида.

– Проблемы, брат?

– А у кого их сейчас нет?

Ямаец привез Кевина на улочку в Кройдоне, к югу от центра города, и познакомил с Мэтти, пожилой женщиной, уроженкой островов Теркс и Кайкос, которая без всяких бумаг предоставляла постель и завтрак. Круглая, с жесткими седыми волосами, собранными в пучок, она оглядела Мура с головы до ног и сказала водителю:

– Годится, Элайджа.

Кевин крепко спал и проснулся после восьми, учуяв запах выпечки. Комната, которую он занимал, была обставлена на спартанский манер – матрас и два ящика, заменявшие комоды, – но окно затеняла тонкая ткань, рассеивающая свет утреннего солнца. Внизу Мэтти подала ему тарелку с блинчиками из кокосовой муки и стала наблюдать, как он ест.

– Что ты тут делаешь? – неожиданно спросила она. – Почему не остановился в «Даблтри»?

Ее гость откусил кусочек и задумчиво пожевал его.

– Приехал кое с кем повидаться.

– Небось бегаешь от жены? Поэтому остановился у Мэтти?

Мур покачал головой:

– Ничего подобного. Мне нужно на Блэкфрайерс-роуд. Номер двести три.

– Это в Саутуорке. Садишься в метро до «Лондон-бридж» и дуешь на Блэкфрайерс.

– У вас что, весь город в голове?

Хозяйка улыбнулась, причем в глазах у нее мелькнули веселые огоньки, и встала.

– А вы прелестник, сэр.