Эпоха пепла 3. И пришел Король

— Возможно, вы бы чуть больше знали о своей матери, если бы хоть иногда навещали ее и интересовались ее делами, — ответила Масами и глаза ее блеснули сталью. — Если тот самый таинственный Пахарь каким-то образом причастен к смерти моего сына и мужа — первую пулю в подонка должна пустить я.

Тоши разинул рот от удивления, Кин обменялась с Даичи взглядами и даже Нобу, казалось, был поражен — но вниманием их через мгновение уже завладело таинственное явление. «Водоворот», что стал размером с небольшие ворота, крутился все сильнее, становился плотнее и ярче. Площадь озарила яркая вспышка, заставившая Макото и всех прочих закрыть глаза ладонью или отвести взгляд, налетевший вдруг невесть откуда бичом ударил в лицо, а в портале показалась чья-то тень, что через миг вышла наружу и упала на одно колено. Зеваки умолкли, воины Нобу вскинули ружья, Даичи свел ладони, меж которыми заплясало темное пламя, да и сам Макото уже готов был выстрелить, когда пришлец поднял голову — и Макото просто не поверил своим глазам.

— Не стрелять! — заорал он во всю глотку; Нобу, тоже узнавший того, кто вышел из портала, тут же встал меж ним и недоумевающими солдатами, что, пускай и нехотя, но опустили винтовки. — Это не враг! Хоть один выстрел — и я…

Даже не закончив, Макото подскочил к Кенджи, помог ему подняться на ноги, а после сделал шаг назад и еще раз оглядел друга — косматого, с отросшей бородой, перемазанного сажей и кровью, причем, похоже, довольно свежей — не веря, что перед ним стоит живой человек, а не призрак. Не успел Макото вымолвить и слово, как в портале замаячила еще одна тень, и из него вышел — а точнее сказать, выпал — Белый Лис, что выглядел еще более паршиво.

Следом показался какой-то здоровяк, что чуть не рухнул лицом в пыль, благо что Белый Лис успел подставить плечо, потом — тут Макото и сам разинул рот — самый что ни на есть настоящий о́ни в компании какого-то мальца и тигра с белой шкурой. Макото в немом вопросе взглянул на Кенджи, который лишь произнес:

— Есть две новости: хорошая и плохая. Хорошая — Жнец мертв. Плохая — Пепельный Король жив и очень, очень зол.

Он попытался было сказать что-то еще, но просто рухнул на землю. Макото же, начав звать знахарей, подумал о том, что вряд ли хоть что-то еще сегодня сможет его удивить.

О, он никогда так не ошибался.

[1] Примерно 37 кг.

Глава 18

Пепельный Король вышагивал по скудно освещенным коридорам Кузницы, пока за ним семенила его «охрана» — дюжина самых рослых и злобных о́ни, каждый из которых заслужил свое место, отправив на тот свет не менее двух десятков сородичей. Король легко мог бы поубивать всех своих «телохранителей» голыми руками и при том даже не запыхаться. Но здешние примитивные существа, имеющие хотя бы зачатки разума, просто боготворили любые проявления силы и власти, пускай даже и совершенно бессмысленные. Какой Король без свиты? Какой владыка демонов без гигантского трона, развешанных по стенам черепов, пафосных речей и тому подобной чепухи? Так что если уж Король вынужден играть роль, он будет делать то, что от него ожидают. Тем более, со временем он даже вошел во вкус. Правда, забавляло его все это лишь поначалу, потом же начало вызывать раздражение.

Конечно, вместо туполобых тварей, выведенных его расой множество лет назад для борьбы с драконами, Король мог бы использовать в качестве охраны Всадников, однако они были нужны ему для других целей, особенно после гибели Кукловода и Призрака, наиболее могущественных из всей шестерки — то ли людишки, подарившие тела духам эрров, при жизни были куда сильнее своих приятелей, то ли Королю повезло найти пару сфер с сородичами, что сохранили какие-никакие остатки разума, так как и Ветролов, и Факел, и Шторм, и Громостоп напоминали скорее бледные тени некогда великих душ. Это была еще одна причина, по которой Король старался держать Всадников подальше от себя — слишком больно ему было смотреть на уродливых кадавров, что были созданы слиянием человеческого тела и сознания эрров. Хотя сознание — громко сказано, так как все до единого Всадники практически не сохранили воспоминаний и знали только то, что им рассказал Король. Да и то он сильно сомневался, что воскрешенные полностью поняли, что он пытался им донести.

Толкнув тяжелую дверь — некоторые механизмы в Кузнице с годами пообветшали и пришли в негодность, чинить их, разумеется, было некому, так что заместо них пришлось довольствоваться тем, что имелось — Король вышел наружу, оказавшись пред длинным каменным мостом, что перекинулся меж двумя скалами, и вскоре уже вышагивал по нему, похрустывая снегом.