Эпоха переселения душ

Родители Киры были зажиточными кайлагами — рыбаками Вечернего острова, самого южного в Арзонском архипелаге. Отец был поселковым старостой, всеми уважаемым, наиболее опытным и удачливым рыбаком селения. Его знали на всём острове и даже соседних островах. Семья была весьма зажиточна, по островным меркам естественно, и нуждалась… лишь во вразумлении старшей дочери. Непонятно, в кого пошла Кира, но ребёнок совершенно не поддавался никакому воспитанию. И сам староста, и соседи только головой качали, наблюдая как дитя вместо игры в «дочки–матери» или возни с куклами, бегает по двору с самодельным мечом, стреляет из лука и задирает старших мальчишек.

Никаким воспитательным мероприятиям дочка не поддавалась. Ни на уговоры, ни силой… Подруги от неё разбегались, как от чумной. Опыт игры с Кирой у них был, причём обе стороны его оценивали исключительно негативно: Кире претила изнеженность сверстниц и их «глупые» игры, остальные участницы имели гораздо более обоснованные претензии к Кире в виде подбитых глаз, порванных платьев и покалеченных кукол. Впрочем, даже мальчишки чуть постарше «этой мегеры» тоже опасались, хотя и принимали в свои игры с охотой.

Староста охал после каждой выходки дочери, кричал на жену, чтобы она «заняла этого несносного ребёнка хоть чем–то». Из этой затеи, как правило, тоже мало чего выходило путёвого. Руки у Киры совсем не из того места выросли, если сравнивать с женщинами кайлагов посёлка. Любое поручение обычно заканчивалось разбитой домашней утварью, сгоревшим обедом и порванными сетями. Наказывать и бить было абсолютно бесполезно. Девочка терпела любые наказания, не проронив ни слова, стиснув зубы и делая своё лицо, похожим на восковую маску.