Эпоха победителей. Воспоминания пламенных лет!

Впоследствии, я не раз встречался с генералом Алейниковым, он часто приезжал в Запорожье повидаться с матерью А. Климашевского. Однажды заезжал с Юрием Гагариным, проездом в Крым. И вообще делал все, чтобы увековечить память об А. Климашевском, – вспоминал Отец.

Но это было уже потом. А пока, 25 октября, немцы перешли в наступление. Клейст шел на Баку через Эльхотовские ворота, живописную долину между горными хребтами, надеясь на стремительный проход. Положение создавалось серьёзное.

Тогда членом Военного совета Северокавказского и Закавказского фронтов был Каганович Л.М., назначенный по предложению И.В. Сталина. Ходили легенды, что он мог в критической ситуации даже ударить того или иного командира. Но, объективности ради, хочу сказать, что когда мне пришлось присутствовать на одном из докладов группы командиров члену Военного совета и члену ГКО, а именно Кагановичу Л.М., который тогда прихрамывал и опирался на палку, он был ранен во время бомбежки, такого не происходило. В этой критической ситуации, в действительности, палка взметнулась вверх, а кулак мелькнул в воздухе, и раздалось резкое: «Не отступать! Не отступать! Орудия на прямую наводку!»

Но, конечно, избиения никакого не было. Войска тогда с предельным напряжением сил, но все, же устояли. Надежда Клейста на прорыв к Грозному не состоялась. Позже нахожу стихи:

Как тогда не знали боли,
                                 – как тогда в атаки шли.
Как держали в нашей воле,
                                 – на Кавказе рубежи.
Под Эльхотом умирали,
                                 – в ржавой, пахнущей пыли.
Закрывали нашей кровью,
                                 – против танков рубежи.
Мы детей своих спасали,
                                 – на Баку они ушли,
Мы Россию закрывали
                                 – танки Клейста не прошли!

К слову, семьи военнослужащих в то время находились в Баку и ждали отправки в Красноводск. Как в вопросе эвакуации оборудования, так и в вопросе отправки семей, Верховный всегда был против панической и преждевременной отправки и неоднократно говорил, что солдатам нужно иметь, что защищать. В нашем случае это было, скорей всего, стечение фронтовых обстоятельств, но так или иначе, мы все время находились в тылу армий, где сражались наши отцы, наверное, и наше присутствие сыграло определенную роль в стойкости защитников Кавказа.

К этому периоду, речь зашла о создании заградотрядов, в основном для борьбы с дезертирством. Серьезным доводом в обсуждении этого вопроса играло то, что немцы, даже при своих успехах, уже давно имели и полевую жандармерию и заградотряды. Кагановичу Л.М. было поручено шефство над создаваемыми, к этому времени, заградотрядами, которые создавались в порядке эксперимента, на Кавказских фронтах. Эти заградотряды впоследствии сильно демонизировались пропагандой всех сортов и оттенков, хотя на самом деле они предназначались для борьбы с воинскими преступлениями. И что удивительно, более объективно их оценивал противник. Так Рейнхард Гелен, начальник разведотдела «Восток» штаба ОКХ, говорил.

– Прослушивание русских заградотрядов, исполняющих роль полевой жандармерии, было полезным занятием.

Наше командование быстро поняло, что их использование, для борьбы с дезертирством в горных условиях, которое начало проявляться среди некоторых малых народов Кавказа, бесперспективно и их начали выдвигать на танкоопасные направления. А Каганович Л.М. сосредоточил своё внимание на повышении боеспособности войск, отступивших на Кавказ из районов России и Украины.

Он, не долго пробыл в Северной группе войск Закавказского фронта, и отбыл в Черноморскую группу, прикрывавшую Туапсинское направление, где создалось более угрожающее положение. Туда же и отошла 18-я армия. А Л.И. Брежнев занял должность заместителя начальника политуправления этой группы войск, а в дальнейшем начальника политуправления 18-й армии.

В этом районе было достаточно сил, чтобы сдержать наступление противника, однако в войсках существовал синдром «отступления» и «танкобоязни», в особенности среди молодого пополнения, не знавшего успешной борьбы с танками 41 года.

Каганович Л.М. уделил внимание морально психологическим методам укрепления боеспособности войск и массовой боевой политической агитации. В этой работе он вплотную взаимодействовал с Л.И. Брежневым, опираясь на директиву И.В. Сталина и от его имени.

– Оборону горных рубежей строить на упорных контратаках. Вам необходимо взять в свои руки, заставить их драться и правильно построить оборону в предгорьях, – цитировал он Иосифа Виссарионовича на одном из собраний, – а Леонид Ильич ему отвечал, как заместитель начальника политуправления.

– Мы, фронтовые политработники, донесем слова И.В. Сталина до каждого бойца и каждого командира.