Эпоха победителей. Воспоминания пламенных лет!

– А у нас, в этот период, где-то в июле 1944 года из южного крыла 1-го Украинского фронта, образовался 4-й Украинский фронт, в состав которого и вошла наша 18-я армия. Я тогда ещё был в звании полковника, вспоминал Леонид Ильич.

– Взяв штурмом Коломыю, мы начали подготовку наступления на Закарпатскую Украину. Вот тут нам и пришлось взаимодействовать с местным населением, которое встретило нас радужно, как освободителей, с цветами, хлебом-солью. Но, начиная с Тернопольской области, повысилась активность вот этих «бандеровские» групп. И чем дальше мы продвигались по Западной Украине это давление, в особенности на местное население, усиливалось.

Слева. Первый ряд. Брежнев Л.И. на партсобрании 18-й армии. Западная Украина, Коломыя, 1944 г.

– Прежде всего, вспоминал Леонид Ильич, мы провели серию партийных собраний, где учили личный состав контактам с местным населением. А затем, изолировав «бандеровские» банды, начали их уничтожать, как германских наёмников – по законам военного времени.

– Налаженный контакт с населением действовал, – уверенно говорил Леонид Ильич, – оно предупреждало нас о появлении таких банд.

– Шел июль 44 года. Укрепив свои тылы, подготовив армию к наступлению и проведя учебный бой, за которым наблюдало командование армией, начали наступательную операцию. Продвинувшись к Румынской границе, взяли города Ясиня и Рахов на реке Тиса. И уже в ходе Карпатско-Ужгородской операции взяли крупный центр Закарпатской Украины город Мукачево, а за ним и Ужгород.

– Наши войска преодолели все трудности, в особенности действие террористических бандеровских групп на наше пополнение из местного населения. Это пополнение приходило к нам морально подавленным из-за опасения расправы с их семьями. Вот так мы и вышли на Венгерскую равнину. Ну а нам, – рассказывал Отец Леониду Ильичу, – этот период принес большие огорчения. Опять подернулись болью сердца, уставшие от военных потерь.

– В городе произошел крупный террористический акт. Был убит секретарь горкома партии Комаров П.Н. Петр Николаевич, был молодой, но достаточно опытный партийный работник. История его гибели вызвала гнев и возмущение всего города.

– Он решил присутствовать на партийной конференции запасного Уральского полка, который дислоцировался в городе Запорожье и располагался в так называемых Уральских казармах, – вспоминал Отец, – рассказывая подробности дела Леониду Ильичу.

– Ночная дорога, в эти казармы, была темна и проходила по высокой дамбе с крутым подъемом, ведущим на автомобильно-пешеходный мост через железнодорожные пути.

– Это место было выбрано неспроста, рядом располагался вокзал, и отсюда было легко уйти в любом направлении.

Справа налево: Колонии С.Е., Журавлев Е.П., Брежнев Л.И. Командование 18-й армии наблюдает за учебным боем. Коломыя, 1944 г.

– Конференция прошла успешно, настроение было приподнятое. Наши войска успешно продвигались на запад. И под победно звучащий радиоголос Левитана, офицеры предложили отметить эти события. Петр Николаевич согласился и в хорошем расположении духа, после небольшого ужина, сел в машину и отбыл из воинской части. Машина миновала мост и перед крутым и извилистым спуском, в свете фар, появился офицер, жестами просящий подвезти.

Машина, мигнув фарами, под скрип тормозов остановилась. Офицер сел на заднее сидение, а его взволнованный вид, тяжелое дыхание и свирепое выражение лица не вызвали у, благодушно настроенного, Петра Николаевича никаких подозрений.

Офицер устроился на заднем сидении, и не успела машина тронуться, выхватил пистолет и выстрелом в голову убил секретаря горкома партии. Приставив пистолет к шее шофера, убийца резко приказал. – Гони!

Машину дернуло на первой колдобине, прогремел выстрел и шофёр, теряя сознание, бросил управление. Машина врезалась в угол дома и остановилась. Офицер выскочил из машины и бросился бежать, пытаясь уйти к железной дороге. Но рядом находилась военная комендатура.

– На шум и стрельбу выскочили автоматчики. Увидав бегущего человека, очередью по ногам уложили и скрутили преступника. Задержанный пытался разыграть безумного и всё время твердил, что он стрелял в немцев. Рассказывал Отец.

– Мы, конечно, подключили следственные органы и МВД и МГБ, говорил Отец Леониду Ильичу, – следствие затягивалось, но было ясно, что он немецкий агент, имеющий бандеровские корни. Дальнейшее расследование требовало экспертиз, и его положили в психбольницу на обследование.

– А тем временем весь город твердил, – вспоминал Отец.

– Агентура гестапо! – Бандеровцы! – Бандеровцы!

Слушая рассказ, как раз к этому, – Леонид Ильич добавил.