Эпоха покаяния

Юноша забрался на ближайший камень, поднял копьё, застыл в ожидании, когда какая-нибудь зазевавшаяся рыбка подплывёт поближе. Пару раз добыча, действительно, подплывала близко к камню. Но юноша никак не мог по ней попасть, так как вода преломляет свет.

Через час ему это надоело. Аюн, дрыгая одеревеневшими от неподвижного стояния ногами, слез с камня. И застал Дмитрия за рукоделием. Ляховский к тому времени успел смастерить мышку из деревянной основы и меха. Аюн с горечью вертел в руках свою бурку, у которой Дмитрий отрезал порядочный кусок. Катушку изготовить было невозможно, поэтому удилище ему было не нужно.

Оставалось придумать, из чего сделать леску и крючок. Ляховский пересмотрел всё своё снаряжение, но ничего подходящего не нашёл. Тут ему в голову пришла идея. Неподалеку Дмитрий приметил кости косули. Её извилистые рога как нельзя лучше подходили для этого. Ножом он вырезал три крючка, которые связал между собой. Получился тройник.

Отличная леска могла бы выйти из сплетённых между собой человеческих волос, но Аюн взбеленился и наставил на Ляховского копьё. Пришлось уступить. Дмитрий забрал у юноши его мешок, расстелил на земле. Аккуратно, по спирали, разрезал кожу на тесёмку. Получилось метров семь лески. Очень мало для вываживания. Пришлось изрезать бурку юноши, так как плащ самого Ляховского был слишком тонким и непрочным. В итоге, длина рыболовной снасти составила около пятнадцати метров.

Дмитрий снял с себя носки, наполнил их песком и привязал к леске. Несколько раз поводил грузом в воздухе и в воде, проверяя на прочность. Для того, чтобы рыба не перекусила кожу, Дмитрий приспособил часть трубчатой кости.

Ляховский свернул снасть кольцами, подобно ковбойскому лассо, подошёл к берегу, раскрутил над головой мышь и бросил. Приманка плюхнулась в воду, всплыла. Медленно Дмитрий потянул её назад, складывая леску всё также, кольцами. Аюн с интересом наблюдал за происходящим. Вскоре мышь была в руках у Ляховского. Дмитрий сделал новый заброс, только уже в другую сторону.

Вот так, неторопливо передвигаясь, пришелец обваживал плёс, а Аюн следовал за ним по пятам. Приманка равномерно приближалась к берегу, покачиваясь на короткой частой волне. Медленно заходящее солнце бликовало на прозрачных гребнях, слепило глаза. Эта картинка умиротворяла, усыпляла. Аюн заклевал носом, да и сам Дмитрий уже не так пристально всматривался, не был готов мгновенно реагировать.

Оба не заметили, как бесшумно, без всплесков, над водой показалась внушительных размеров пасть с острыми, загнутыми внутрь зубками, которая схватила мышку и нырнула. Полоску кожи натянуло, повело вниз и в сторону. Если бы наши рыболовы ещё чуть-чуть помедлили, то хищник выплюнул бы подделку. Но Дмитрий очнулся, подсёк. В ответ последовал рывок, да такой, что рыболов едва не упал. А леска уже вовсю рвалась из его рук, скользила по коже, обжигая её.

— Аюн, помоги! — крикнул Ляховский, борясь с рыбой.

Юноша уцепился за леску. В этот момент хищник сделал «свечку», показав серое, похожее на торпеду, тело с тёмными крапинками и полулунными пятнами. Рыба попыталась уйти на глубину. Полоска кожи снова натянулась, как струна. Ляховскому пришлось немного отпустить, чтобы она не порвалась. Хищник сделал вторую «свечку», мотая сплюснутой широколобой головой в попытке избавиться от крючков, ударился об воду, взметнув каскад брызг. В руках Дмитрия остался конец самодельной снасти. Аюн, зажав нож зубами, молча прыгнул в холодную воду.

Леска, как взбесившаяся, прыгала в руках Ляховского. Он уже сам стоял по грудь в воде, как вдруг натяжение исчезло. В стремнине реки показалось красное пятно, которое тут же стало сносить течением. Рядом с пятном всплыла чёрная голова, последовал шумный вдох. Аюн торопливо, одной рукой, убрал налипшие на лоб волосы, перевернулся на спину, поплыл к берегу, гребя одними ногами. Руками он крепко держал добычу за жаберные крышки.

У берега Дмитрий подхватил трофей. Рыболовы ахнули: рыба была больше ростом, чем юноша. Это был стремительный и грозный хищник. Но сегодня ему не повезло: сегодня он сам станет едой.

Солнце, наконец, закатилось за горизонт. В траве застрекотали кузнечики. Времени на постройку навеса не оставалось, поэтому путешественники решили заночевать под открытым небом. Они насобирали хвороста, развели огонь. Выпотрошили рыбу, нарезали её большими порционными кусками. Над рекой поплыл плотный сизый дым, наполненный запахом жарящегося рыбьего мяса.

— Эх, ухи бы сейчас приготовить, — размечтался Ляховский. — Жаль, котелка нет.

— А что такое «уха»?

— О, парень, ты не знаешь, что такое уха? Тогда ты многое в жизни потерял. Дмитрий лёг на спину, засунул в рот соломинку, руки заложил за голову, посмотрел вверх на зажигающиеся где-то высоко белые точки.